Ах ты, маленькая дрянь!

Прошу Вас, тётя, не надо, пожалуйста! Я всё уберу и больше так не буду, честное слово! - кричала Джессика в своё оправдание. Сегодня она, засмотревшись на пролетевший мимо её окна шарик, разбила любимую вазу своей новой «мамы».

Сколько раз тебе, бестолочь, повторять?! Хватит называть меня «тётей»! Теперь я твоя мама! А ну-ка повтори! Или что? Язык проглотила?!

П-прости, мам-ма. - заикаясь и глотая очередной поток слёз, произнесла девочка. Подобные инциденты в этой семье стали привычным делом. После смерти родителей, Джессику забрали её единственные родственники - тётя и дядя по маминой линии. Девочка замкнулась в себе, стала рассеянной и неуклюжей, что выводило из себя хозяйку дома, новую «маму» Джессики. Миссис Смитт никогда не питала особой любви к своей племяннице, а неуклюжесть и рассеянность Джессики бесили её до ужаса. И дня не могло пройти без ссор и ругани, в которых всегда была виновата девочка. Порой, даже словесных перепалок было недостаточно. Бедняжку оставляли без еды на сутки, запирали в тёмном чулане, били ремнём или ставили босиком на горячую плитку. Это продолжалось на протяжении двух лет и могло бы продолжаться и дальше, если бы однажды миссис Смитт не позвонил учитель Джессики и не оповестил бы о том, что девочка вот уже неделю не появляется в школе.

Как не появляется?! Не может быть! Я сама лично доводила её до школьных ворот и ждала, пока она не зайдёт внутрь! Да...да, хорошо. Я поняла. Я с ней поговорю. Спасибо, что позвонили. До-свидания. А ну-ка иди сюда, маленькая бестолочь!

Что такое, мама?

Ты меня спрашиваешь?! Это мне интересно - где ты шляешься во время учебных занятий?!

О чём Вы говорите? Я не сбегаю с уроков. Вы же сами меня приводите и забираете.

Ах ты, врунья бессовестная! Хочешь сказать, что учитель на тебя наговаривает?! Ну ничего. Посидишь немного в чуланчике, подумаешь над своим поведением. Как захочешь признаться - дай знать. - и миссис Смитт втолкнула девочку в тёмную комнату, заперев дверь на ключ. Тем временем с работы вернулся мистер Смитт:

Дорогая, я дома. А на кого это ты так кричала? Аж со двора слышно.

Да на девчонку всё. Сегодня мне позвонили из школы и сказали, что она прогуливает уроки, представляешь?

Стой, стой. На какую девчонку?

А у нас много девчонок, которые доводят меня до белого каления? На Джессику конечно! - после этих слов мистер Смитт сильно побледнел и ошарашенно посмотрел на свою жену.

А-а-а...ну да. Конечно, на Джессику. А где она сейчас?

В чулане. Пусть подумает над своим поведением, дрянь неблагодарная. - да...бедная, бедная миссис Смитт. Она тогда не знала, что её ждёт ночью...ночью, на девятый день нового года проживания Джессики в их доме...

Два дня спустя, 03:43 ночи:

Миссис Смитт проснулась от того, что кто-то легонько тянул её за ночную сорочку. Открыв глаза, она осмотрелась по сторонам. Всё как обычно. Шкафы, тумбы, её туалетный столик с большим зеркалом...однако что-то не так. Да, точно, нос зачесался. Однако почесать его никак не удаётся. Руки связаны, да и ноги тоже...да и вообще сама она не лежит на кровати, а сидит привязанная к стулу! Да и вовсе не в спальне, а в чулане! В этом шкафу лежат их с мужем зимние вещи, в этих тумбах хранятся старые фотоальбомы, а у этого туалетного столика отломилась ножка, поэтому в спальню поставили новый. Паника овладела женщиной. Она начала кричать, пытаться вырваться или, хотя бы, встать. Из-за этих попыток миссис Смитт случайно задела близ находящуюся полку, с которой в тот же миг упала старая фарфоровая кукла.

Ай-яй-яй, как нехорошо получилось, - раздался в комнатке звонкий девичий голосок, - ну что ты за растяпа такая?! - в чулан вошла маленькая Джессика, осветив помещение фонариком. В её глазках сверкал недобрый огонёк, а губы были растянуты в презрительной ухмылке. В свободной руке девочка сжимала тонкие длинные прутья.

Ты? Что ты здесь делаешь, Джессика?! И как я тут оказалась?! Немедленно развяжи меня!

Нет, Вы только посмотрите на неё! Вот дрянь неблагодарная! Совсем не думает о своей мамочке! - наигранно рассерженным голосом пролепетала девочка.

О какой ещё «мамочке»?!

Обо мне, разумеется! Ведь из тебя мамочка совсем никудышная. Тебя нужно научить. - Джессика положила фонарик на пол так, чтобы он освещал лицо миссис Смитт, и достала из кармана платьишка небольшое яблоко, - сейчас я тебя покормлю, золотце. Открой ротик, скажи «А-а-а». - презрительная ухмылка на лице девочки превратилась в слащавую заботливую улыбочку мамочки-наседки. Она начала подносить к губам миссис Смитт яблоко, но та стала отворачиваться, мотать головой и кричать о помощи. Джессика вмиг посерьёзнела и швырнула яблоко в сторону.

Не ешь то, что мамочка даёт?! Придётся тебя наказать! - она занесла руку с прутьями прямо над лицом своей жертвы. Меньше чем через секунду последовал удар, и щека миссис Смитт запылала насыщенным красным цветом. Затем последовал ещё один удар, а потом ещё и ещё, и так до тех пор, пока на лице женщины не осталось живого места. Её лицо покраснело и вздулось, как тот воздушный шарик, пролетевший некогда мимо окна Джессики. Миссис Смитт уже почти сорвала голос, когда дверь в чулан начала вновь открываться.

Мы с тобой ещё увидимся, милая - проговорила Джессика, поцеловав женщину в лоб, и исчезла. Просто исчезла! Как будто растворилась в воздухе.

********************************************************************************
Два дня спустя:

Ну что, доктор, как она?

Приходит в норму. Мистер Смитт, Вы не могли бы рассказать ещё раз - что вчера произошло?

Я проснулся посреди ночи, когда она встала с постели и пошла куда-то. Я окликнул её несколько раз, но она не ответила мне. Я подумал, что она пошла на кухню за водой, лёг в кровать и снова заснул. Через несколько минут я услышал её пронзительный голос. Она кричала, просила о помощи. Я сразу же побежал её искать. Обежал весь дом - не могу найти и всё! И тут меня осенило, что я забыл про чулан! И точно. Она сидела там, на стуле. Одну руку она завела за спину, другой наносила себе удары по лицу прутьями. Она била сама себя, понимаете?!

Так, Вы только не переживайте. Скажите...а среди Ваших знакомых не встречалось некой Джессики?

Это наша племянница. Она жила у нас два года, после смерти своих родителей, а потом...произошёл несчастный случай. Она хотела мне помочь с починкой крыши, но сорвалась и упала вниз. Жены тогда не было дома, а когда она пришла...случился нервный срыв. Хм...хорошая была девочка. Она сшила моей жене платочек с их инициалами. А почему Вы спрашиваете?

Дело в том, что миссис Смитт вот уже который час разговаривает с этим платочком, называя его Джессикой...

Анька, тебе не кажется, что наша училка по химии - инопланетянка?

Кажется, - отвечает Анька. - Давай проверим?!

Жили-были мама, папа и девочка Маруся. И всё у них шло прекрасно. Папа бегал по магазинам, обеды готовил, стирал, шил… короче, хозяйством занимался. Мама в цирке работала акробатом-эксцентриком: она складывалась в несколько раз и забиралась в малю-у-усенький сундучок. Зрители ей за это аплодировали, а в кассе ей за это платили денежки.

Ну а девочка Маруся ходила в школу.

Так они и жили.

Но вот в один прекрасный день… мама исчезла.

Неделю мамы нет, две недели… месяц… Как сквозь землю провалилась.

Девочка Маруся уже и волноваться начала.

Не волнуйся, доченька, - успокаивает её папа. - Найдётся мама.

А тут звонок в дверь: дзинь-дзинь. Заходит в квартиру модно одетая женщина.

Вот и мама пришла! - улыбается папа.

Папа, ты что?! - говорит Маруся. - Какая ж это мама?!

А папа рукой машет.

Доченька, ну не всё ли тебе равно? Была одна мама, теперь другая. Все женщины одинаковы.

А незнакомка потрепала Марусю по щеке и сказала:

Новая вещь, детка, она завсегда лучше старой.

Потом к маминому шкафу подошла и створки распахнула.

Ух ты! - обрадовалась. - Одёжки сколько! Да вся моднявая!

Звали новую маму Дарья Петровна. Работала она продавщицей. Пивом торговала.

Ну что ж… стали опять они жить втроём. Папа, Маруся и Дарья Петровна.

Да только с того дня снится Марусе каждую ночь один и тот же сон. Словно бы хоронят её на кладбище. И она присутствует на собственных похоронах. Но её никто не видит, кроме Дарьи Петровны.

А Дарья Петровна с нехорошей такой усмешечкой говорит:

Вот ты, Маруся, и померла наконец.

В одну из ночей проснулась Маруся от страха и видит, что не у себя в кроватке она лежит, а в тёмном лесу.

Да ещё и связанная по рукам и ногам.

Еле развязалась Маруся и побежала домой. Прибегает - а там свадьба. Папа на Дарье Петровне женится!

Вбежала Маруся в комнату.

Папа! Папа! - кричит. - Дарья Петровна меня связала и в тёмном лесу бросила!

А папа молчит и как-то странно на Марусю смотрит. И все гости тоже умолкли и тоже странно смотрят.

Доченька, - наконец говорит папа. - Откуда ты взялась? Мы ж тебя вчера похоронили. И поминочки справили.

Как похоронили? - обалдела Маруся.

Очень просто, - отвечают гости. - Ты умерла, мы тебя в гроб положили, снесли на кладбище и в землю зарыли.

Да! Да! - выскочила из-за стола Дарья Петровна. - Умерла, умерла, детка! Так что нечего тута… У нас и справочка с печатью имеется о твоей смерти.

И машет у Маруси под носом справочкой с печатью.

Но папа, папа! - чуть не плачет Маруся. - Вот же я, живая! Неужели ты мне не веришь?!

Фу-у, - папа пот со лба вытирает. - Ну я-то, доченька, положим, тебе верю. Но это же ничего не значит, раз справка с печатью имеется.

Да что ты с нею разговариваешь?! - орёт Дарья Петровна. - Не видишь что ли, что она самозванка! Гони её в шею!

Вот именно, в шею! - подхватили гости. - Умерла так умерла!..

Папа обнял Марусю за плечи и шепчет ей на ухо:

Доченька, ты бы, и правда, ушла отсюда. Погулять. А я тебе рубль дам. На мороженое. А, дочурка?..

Мороженое, папа, стоит дороже, - со вздохом отвечает Маруся.

А ты купи половинку. А то у меня только рубль. Остальные деньги Дарья Петровна забрала.

А Дарья Петровна их разговор подслушивает.

Обойдётся без мороженого, - злобно шипит. - Ишь, наглая какая. Целое мороженое ей подавай. Сразу видно - самозванка. Та-то девка поскромнее себя вела.

Заплакала Маруся и побрела куда глаза глядят.

Брела, брела и забрела в самый дальний угол двора. На помойку. Смотрит: а на помойке сундучок валяется, с каким мама в цирке выступала. Подобрала Маруся этот сундучок, открыла…

А там - мама!!! - сложенная в несколько раз!.. Да не мёртвая, а живая!

Нет слов, как Маруся обрадовалась. Ну а уж как мама обрадовалась, тем более слов нет.

Мама! Мама! - прыгает Маруся от счастья. - Как ты здесь оказалась?

Как, как, - отвечает мама, а сама разгибается, сгибается, плечами шевелит; тело своё затёкшее разминает. - Папаша твой с Дарьей Петровной обманом засунули. Покажи да покажи, просят, как ты в такой маленький сундучок забираешься. Я и показала. А они сундучок на крючок и на помойку…

Ни фига себе, - ахнула Маруся.

Жили были мама, папа и девочка Маруся. И всё у них шло нормально. Папа бегал по магазинам, обеды готовил, стирал, шил…. Короче хозяйством занимался. Мама в цирке работала акробатом-эксцентриком: она складывалась в несколько раз и забиралась в малюсенький сундучок. Зрители ей за это аплодировали, а в кассе ей за это платили денежки.

Ну а девочка Маруся ходила в школу.

Так они и жили.

Но вот в прекрасный день…. мама исчезла.

Неделю мамы нет…. Две недели….месяц. Как сквозь землю провалилась.

Девочка Маруся уже и волноваться начала.

Не волнуйся, доченька, - успокаивает её папа. – Найдется мама.

А тут звонок в дверь: дзинь -дзинь. Заходит в квартиру модно одетая женщина.

Вот и мама пришла! – улыбается папа.

Папа, ты что!? – говорит Маруся. – Какая же это мама!?

А папа рукой машет.

Доченька, ну не все ли тебе равно? Была одна мама, теперь другая. Все женщины одинаковы.

А незнакомка потрепала Марусю по щеке и сказала: - Новая вещь, детка, она завсегда лучше старой.

Потом к мамину шкафу подошла и створки распахнула.

Ух ты! - обрадовалась. – Одежки сколько! Да вся моднявая!

Звали новую маму Дарья Петровна. Работала она продавщицей. Пивом торговала.

Ну что ж…стали они опять жить втроем. Папа, Маруся и Дарья Петровна.

Да только с того дня снится Марусе каждую ночь один и тот же сон. Словно бы хоронят ее на кладбище. И она присутствует на собственных похоронах. Но её никто не видит кроме Дарьи Петровны.

А Дарья Петровна с нехорошей такой усмешкой, говорит:

Вот ты Маруся, и померла наконец.

В одну из ночей проснулась Маруся от страха и видит, что не у себя в кроватке она лежит, а в темном лесу.

Да еще и связанная по рукам и ногам.

Еле развязалась Маруся и побежала домой. Прибегает - там свадьба. Папа на Дарье Петровне женится! Вбежала Маруся в комнату.

Папа! Папа! –кричит, - Дарья Петровна меня связала и в темном лесу бросила!

А папа молчит и как-то странно на Марусю смотрит. И все гости умолкли и тоже странно смотрят.

Доченька, - наконец говорит папа. – Откуда ты взялась? Мы ж тебя вчера похоронили. И поминочки справили.

Как? – похоронили? – обалдела Маруся.

Очень просто, - отвечают гости. – ты умерла, мы тебя в гроб положили, снесли на кладбище и в землю зарыли.

Да! Да! - выскочила из-за стола Дарья Петровна. – Умерла, умерла детка! Так что нечего тута….

У нас и справочка с печатью имеется о твоей смерти. И машет у Маруси перед носом справочкой с печатью.

Но папа, папа, - чуть не плачет Маруся. – Вот же я живая! Неужели ты мне не веришь!?

Фу-у. - Папа пот со лба вытирает. Ну я-то, доченька, положим тебе верю, но это же ничего не значит раз справка с печатью имеется.

Да что ты с нею разговариваешь!? – орет Дарья Петровна. – Не видишь, что ли, что она самозванка? Гони в шею!

Вот именно, в шею! – подхватили гости. Умерла, так умерла!.

Папа обнял Марусю за плечи и шепчет ей на ухо: - доченька, ты бы и правда ушла отсюда. Погулять. А я тебе рубль дам. На мороженое. А, дочурка?..

Мороженое, папа стоит дороже, - со вздохом отвечает Маруся.

А ты купи половинку. А то у меня только рубль. Остальные деньги Дарья Петровна забрала.

А Дарья Петровна их разговор подслушивает.

Обойдется без мороженого, - злобно шипит. – Ишь, наглая какая. Целое мороженое ей подавай. Сразу видно – самозванка. Та-то девка поскромнее себя вела.

Брела, брела и забрела в самый дальний угол двора. На помойку. Смотрит, а на помойке сундучок валяется, с каким мама в цирке выступала. Подобрала Маруся сундучок, открыла…

А там – мама!!! сложенная в несколько раз!.. Да не мертвая, а живая!

Нет слов, как Маруся обрадовалась. Ну а уж как мама обрадовалась, тем более слов нет.

Мама! Мама! - прыгает Маруся от счастья. - Как ты здесь оказалась?

Как, как, - отвечает мама, а сама разгибается, плечами шевелит, тело свое затекшее разминает. – папаша твой с Дарьей Петровной обманов засунули. Покажи да покажи, просят, как ты в такой маленький сундучок забираешься. Я и показала. А они сундучок на крючок и на помойку…

Ни фига себе, - ахнула Маруся.

Короче, пошли они в милицию и рассказали всё как есть.

Ни фига себе, - ахнули в милиции.

И тут же арестовали папу и Дарью Петровну. Посадили их в вагон и отправили в Сибирь. Папу на десять лет, а Дарью Петровну на двадцать, потому что женщины дольше живут.

Ну а мама вскоре привела Марусе нового папу. Дядю Юру. Он художником работал. Деньги рисовал. И стали они с тех пор жить богато и весело.

НОВОЕ ЗАДАНИЕ

Приехав в Москву, я первым делом легла спать. Чтобы как следует отоспаться после всех этих многочисленных приключений, которые, честно сказать, мне уже порядком надоели.

Ах, как было замечательно вернуться домой и плюхнуться в свою кровать!

Я продрыхла целые сутки. А когда проснулась, тут же побежала в книжный магазин и купила «Самоучитель испанского языка». Я решила выучить испанский, чтобы не ударить в грязь лицом перед жителями острова Форментера.

Да, еще я сходила на Ваганьковское кладбище. Но черного креста, под которым находилась штаб-квартира Секретной службы, я не нашла.

А еще через пару дней позвонил президент фирмы «Эльдорадо» и попросил меня приехать в его офис. Он сказал, что хочет вручить мне приглашение на международный конкурс «Супермодель мира».

И я поехала по указанному адресу.

Как ни странно, офис располагался в далеком пригороде. Сначала я долго ехала на электричке. Потом тряслась в грязном автобусе по ухабистой дороге. А затем целый час пилила по тропинке через лес.

И наконец пришла… на кладбище.

На крылечке покосившейся развалюхи сидел какой-то тип и грыз семечки.

– Здрасьте, – поздоровалась я. – Вы не подскажете, как пройти к офису фирмы «Эльдорадо»? А то я, кажется, заблудилась.

– Дак вот он, офис-то, – показал тип на развалюху.

Тут только я заметила табличку с надписью:

ПОХОРОННАЯ КОНТОРА «ЭЛЬДОРАДО»

– Да нет, – сказала я. – Мне нужна не контора, а фирма. Мне звонил президент фирмы и…

– А-а, так ты Мухина, – перебил меня тип и почесал свою волосатую ногу (он был в шортах). – Это я тебе звонил.

– Угу. Заходи, тебя уже ждут. Я вошла в развалюху. И увидела… Сергея Иваныча с Иваном Сергеичем.

– Эмма! Наконец-то! – вскричал Иван Сергеич. – Ждем не дождемся. Присаживайтесь.

Я села за стол, на котором стояла банка с огурцами.

– Вот, пожалуйста, – подвинул ко мне банку Иван Сергеич. – Угощайтесь. Малосольные огурчики. Я сам солил.

Я машинально достала из банки огурец.

– Значит, вы теперь здесь находитесь?

– Да, здесь, – подтвердил Сергей Иваныч. – Мы поменяли место дислокации. Из конспиративных соображений. Кстати, ты проверила, 013, слежки за тобой нет?

– Ой, я и не посмотрела. Сергей Иваныч нахмурился.

– Плохо, 013. Для агента твоего уровня это непростительная ошибка.

– Вы уж больно строгий, Сергей Иванович, – замахал руками Иван Сергеич. – Сразу журить начинаете. А ведь мы позвали Эмму, чтобы поздравить.

– Ах да, – сказал Сергей Иваныч. – Поздравляем тебя, 013. Ты не только блестяще выполнила задание, ты его блестяще перевыполнила. Директор питерской ФСБ прислал нам подробный отчет… Итак, – начал загибать пальцы Сергей Иваныч, – ты разоблачила опасного маньяка капитана Чмонина, который проник в нашу Секретную службу. Ликвидировала немого убийцу Муму. Взяла банду Паштетова в канализации. Разгромила питерский филиал РАКа. Нашла катер с украденными из Смольного картинами… – Ему не хватило пальцев на одной руке и он перешел на вторую. – Вывела на чистую воду Косолапова-Однорукого. Спасла жизнь пассажирам «боинга»…

– Хэ, «пассажирам „боинга“, – скептически повторил Иван Сергеич. – Уж если на то пошло, Эмма спасла жизнь всему человечеству. Не узнай она вовремя о вирусе, от людей на Земле осталось бы пустое место.

– А куда дели картину с вирусом? – спросила я.

– В космос отправили, – ответил Иван Сергеич. – Подальше от Земли.

– Короче, – заключил Сергей Иваныч, – ты с блеском подтвердила на практике теоретические выкладки компьютера. Теперь уже нет никаких сомнений. Ты, 013, – величайший суперагент всех времен и народов!

– Ой, да бросьте вы! Мне ведь так и не удалось выяснить, кто подложил бомбы в поезд и гостиницу. Иван Сергеич и Сергей Иваныч дружно рассмеялись.

– А чего тут выяснять, – вытирал Иван Сергеич выступившие от смеха слезы. – Мы с Сергеем Ивановичем и подложили.

– Как вы?!

– Ну, не лично мы, – уточнил Сергей Иваныч. – А по нашему приказу.

– Но зачем?! – не поняла я.

– А затем, Эмма, что нам надо было проверить – везет вам в жизни или не везет.

– Какими основными качествами должен обладать настоящий суперагент? – спросил Сергей Иваныч и сам же ответил: – Высочайшим профессионализмом, железной выдержкой и…удачливостью. Человек может иметь семь пядей во лбу, но если ему в жизни не везет, пиши пропало. Ничего у него не получится. А тебе, 013, не просто везет. Тебе фантастически везет.

– Хорошенькое дело! А если б мне не повезло?! Выходит, я бы тогда на воздух взлетела?!

– Еще как бы взлетела! – захихикал Иван Сергеич.

– Иван Сергеевич шутит, – сказал Сергей Иваныч, бросив сердитый взгляд в сторону Ивана Сергеича.

– Да, да. Я пошутил, – засуетился Иван Сергеич. – На самом деле, Эмма, мы подложили вам не обычные бомбы, а нейтринные. Знаете, как они действуют?

– Ну, есть нейтронные бомбы, при взрыве которых живые организмы погибают, а вещи остаются целыми. А есть нейтринные – при взрыве которых вещи разлетаются в щепки, а живым организмам хоть бы хны.

Сергей Иваныч запустил руку в банку и выловил самый большой огурец.

– В общем, так, 013. Родина ждет от тебя новых подвигов. Завтра ты отправляешься на Северный полюс.

– Куда я отправляюсь? – ошеломленно переспросила я.

– На Северный полюс, – захрустел огурцом Сергей Иваныч. – Для выполнения сверхсекретного задания.

– Но я же победила в конкурсе «Супермодель России» и должна ехать в Испанию, на конкурс «Супермодель мира»!

Иван Сергеич и Сергей Иваныч опять дружно рассмеялись.

– Неужели вы до сих пор не поняли, Эмма, что конкурс «Супермодель России» финансировался Секретной службой? – мягко сказал Иван Сергеич. – И вообще, это был никакой не конкурс, а специальная операция под кодовым названием «Красотка». Мы ее провели для того, чтобы все поверили, будто вы поедете в Испанию. А на самом деле вы отправитесь на Северный полюс.

Я даже слегка растерялась.

– Но ведь в газетах и по телевидению уже сообщили, что я еду на остров Форментера.

– Вы якобы туда едете, – втолковывал мне Иван Сергеич. – Якобы. Вместо вас поедет ваш двойник.

– Какой еще двойник?!

– Сейчас увидите. – Иван Сергеич приоткрыл створку окна и крикнул: – Капитан Сморчков, зайдите на минуту!

В комнату вошел тот самый тип, что лузгал семечки на крыльце.

– Капитан Сморчков по вашему заданию прибыл! – четко доложил он.

– Знакомься, 013, – кивнул на капитана Сергей Иваныч. – Твой двойник.

– Да как вы не понимаете! – воскликнула я. – Это же конкурс красоты! Там придется в купальнике по подиуму ходить!

Иван Сергеич беспечно махнул рукой.

– Ерунда. Сморчков походит. Верно, Сморчков?

– Так точно! – отрубил Сморчков.

– Да у него же ноги волосатые, – показала я на ноги капитана. – И брови лохматые!

– Ноги мы ему побреем, а брови – выщипаем, – невозмутимо произнес Сергей Иваныч. – Я же тебе уже говорил, 013, в прошлый раз – при современном развитии гримерного искусства загримировать одного человека под другого ничего не стоит.

– Вот именно, – прибавил Иван Сергеич. – Мы из Сморчкова такую девочку сделаем, родная мать не узнает. Он у нас еще первое место в Испании-займет.

– А как же мои родители? – спросила я. – Они вот-вот должны вернуться из своих командировок. И наверняка захотят ехать со мной в Испанию.

– Не захотят, – уверенно отрезал Сергей Иваныч. – Мы их снова в командировки отправим. Еще вопросы есть, 013?

– Больше вопросов нет, – вздохнула я и подумала по-испански: «Сон козас де ла вида». Что в переводе на русский означает: «Такова жизнь».

Да, такова жизнь.

Я, конечно, огорчилась, но ненадолго. Еще в детском садике я поняла: что бы ни случилось, все к лучшему. Поэтому, если светит солнце – радуйтесь, что светит солнце; а если идет дождь-радуйтесь, что идет дождь.

Короче говоря, живите и радуйтесь, что живете.

Когда я вернулась домой, родители уже приехали. После взаимных объятий и поцелуев, папочка сказал:

– Представляешь, Эмма, начальство опять посылает меня в командировку. На сей раз в Крым.

– А мое начальство посылает меня в Нарым, – сказала мамочка.

– Ну надо же, – покачала я головой.

Судя по всему, родители не знали о моей победе на конкурсе «Супермодель России». Но я им ничего не стала рассказывать. Зачем?.. Ведь на самом-то деле я не победила, раз конкурс был подстроен Секретной службой.

В это время в прихожей раздался звонок. Пришли Володька с Гафчиком.

Увидев Гафча, маман нахмурилась.

– Опять эта глупая собака…

– Да что вы, Мария Ивановна! – с жаром воскликнул Володька. – Гафчик самый умный пес в мире! Я его учу говорить!..

– И как успехи, Владимир? – иронически поинтересовался папочка.

– Потрясающие, Игорь Владимирович! Мы с ним уже прошли весь алфавит. От А до Я. Не сегодня-завтра Гафч начнет разговаривать.

Папочка рассмеялся.

– Я смотрю, Володя, ты стал таким же фантазером, как и наша Эмма.

Тут из кухни появилась мамочка (она ходила туда включить кофеварку). В руках у маман была пустая трехлитровая банка.

Мы с Воробьем быстро переглянулись.

Дело в том, что, когда я вернулась из Питера, в доме было хоть шаром покати. В магазин бежать не хотелось, и поэтому я слопала полбанки клубничного варенья. А когда ко мне в гости пришли Володька с Гафчиком, они слопали и вторую половину. Только после этого я вспомнила, что мамочка строго-настрого запретила трогать эту банку.

– Эмма, куда делось клубничное варенье? – спросила маман. – Я же тебе строго-настрого запретила его трогать.

– К сожалению, варенье скисло, мама, – не моргнув глазом, ответила я. – Забродило и скисло. Пришлось выбросить.

– До нашего отъезда оно почему-то не бродило.

– А как вы уехали, так сразу и забродило.

Папочка хитро прищурился.

– А может, ты его слопала, Эмка? Признайся. Ты же такая сладкоежка.

– Ничего подобного, папа. Раз мама велела не трогать – значит, не трогать. Да вот и Володька с Гафчи-ком могут подтвердить. Варенье при них забродило.

– Ага, – с готовностью подтвердил Воробей. – Прямо как пошло бродить по всей квартире. Мамочка с папочкой засмеялись.

– Ну вы и фантазеры, – сказал папочка. – Собака у вас говорит. Варенье бродит. А вот мы сейчас спросим у пса, забродило варенье или нет. Заодно проверим, как он разговаривает. – Папочка опустился на корточки перед Гафчем и спросил: – Отвечай, лопоухий, варенье правда забродило?

– Правда, – ответил Гафчик.

Жили-были мама, папа и Девочка Маруся. И все у них шло прекрасно. Папа бегал по магазинам, обеды готовил, стирал, шил... короче, хозяйством занимался. Мама в цирке работала акробатом-эксцентриком: она складывалась в несколько раз и забиралась в малюсенький сундучок. Зрители ей за это аплодировали, а в кассе ей за это платили денежки.
Ну а девочка Маруся ходила в школу.
Так они и жили.
Но вот в один прекрасный день... мама исчезла.
Неделю мамы нет, две недели... месяц... Как сквозь землю провалилась.
Девочка Маруся уже и волноваться начала.
- Не волнуйся, доченька, - успокаивает ее папа. - Найдется мама.
А тут звонок в дверь: дзинь-дзинь. Заходит в квартиру модно одетая женщина.
- Вот и мама пришла! - улыбается папа.
- Папа, ты что?! - говорит Маруся. - Какая ж это мама?!
А папа рукой машет.
- Доченька, ну не все ли тебе равно? Была одна мам теперь другая. Все женщины одинаковы.
А ненакомка потрепала Марусю по щеке и сказалаая
-Новая вещь, детка, она завсегда лучше старой.
Потом К маминому шкафу подошла и створки распахнула
Ух ты! - обрадоВалась- - Одежки сколько! Да моднявая!
Звали новую маму Дарья Петровна. Работала она дродавшйцей. Пивом торговала.
Ну ЧТО Ж... стали опять они жить втроем. Папа. Маруся и Дарья Петровна.
Да только с того дня снится Марусе каждую ночь один и тот же сон. Словно бы хоронят ее на кладбище. И она присутствует на собственных похоронах. Но ее никто не видит, кроме Дарьи Петровны.
А Дарья Петровна с нехорошей такой усмешечкой говорит:
- Вот ты, Маруся, и померла наконец.
В одну из ночей проснулась Маруся от страха и видит, что не у себя в кроватке она лежит, а в темном лесу. Да еще и связанная по рукам и ногам.
Еле развязалась Маруся и побежала домой. Прибегает - а там свадьба. Папа на Дарье Петровне женится! Вбежала Маруся в комнату.
- Папа! Папа! - кричит. - Дарья Петровна меня связала и в темном лесу бросила!
А папа молчит и как-то странно на Марусю смотрит. И все гости тоже умолкли и тоже странно смотрят.
- Доченька,- наконец говорит папа. - Откуда ты взялась? Мы ж тебя вчера похоронили. И поминочки справили.
- Как - похоронили? - обалдела Маруся.
- Очень просто, - отвечают гости. - ты умерла. мы тебя в гроб положили, снесли на кладбище и в землю зарыли.
- Да! Да! - выскочила из-за стола Дарья, Умерла, умерла, детка! Так что нечего тута...У нас и справочка с печатью имеется о твоей смерти.
И машет у Маруси перед носом справочкой с печатью.
Но, папа, папа,- чуть не плачет Маруся. Вот же я, живая! Неужели ты мне не веришь..
- Фу-у. - Папа пот со лба вытирает. - Ну я-то,доченька, положим, тебе верю. Но это не чего не значит, раз справка с печатью имеется.
Да что ты с нею разговариваешь?! - орет Дарья Петровна. Не видишь, что ли, что она самозванка! Гони ее в шею!
Вот именно, в шею! подхватили гости. Умерла так умерла!.
Папа обнял Марусю за плечи и шепчет ей на ухо:
- Доченька, ты бы и правда ушла отсюда. Погу-лять. Я тебе рубль дам. На мороженое. А, дочурка?
- Мороженое, папа, стоит дороже, - со вздохом отвечает Маруся.
- А ты купи половинку. А то у меня только рубль. Остальные деньги Дарья Петровна забрала.
А Дарья Петровна их разговор подслушивает.
Обойдется без мороженого, - злобно шипит.- Ишь, наглая какая. Целое мороженое ей подавай. Сразу видно самозванка. Та-то девка поскромнее себя вела.
Заплакала Маруся и побрела куда глаза глядят.
Брела, брела и забрела в самый дальний угол двора. На помойку. Смотрит: а на помойке сундучок валяется, с каким мама в цирке выступала. Подобрала Маруся этот сундучок, открыла...
А там - мама!!! сложенная в несколь раз!... да не мертвая, а живая!
Нет слов, как Маруся обрадовалась. Ну а уж как мама обрадовалась, тем более слов нет.
Мама! Мама! - прыгает Маруся от счастья.- Как ты здесь оказалась?
Как, как, отвечает мама, а сама разгибается, сгибается, плечами шевелит; тело свое затекшее разминает. Папаша твой с Дарьей Петровной обманом за-сунули. Покажи да покажи, просят, как ты в такой маленький сундучок забираешься. Я и показала. А они сундучок на крючок и на помойку...
Ни фига себе, - ахнула Маруся.
Короче, пошли они в милицию и рассказали все как есть.
- Ни фига себе, - ахнули в милиции.
И тут же арестовали папу и Дарью Петровну. Посадили их в вагон и отправили в Сибирь. Папу на десять лет, а Дарью Петровну на двадцать, потому что женщины дольше живут.
Ну а мама вскоре привела Марусе нового напу. Дядю Юру. Он художником работал. Деньги рисовал.
И стали они с тех пор жить богато и весело.