27/04/2011

Чтобы определиться, каких мужчин называть гулящими, обозначу, как в норме ведут себя испанские мужчины в отношении своих жен, невест и подруг.

В о-первых, рано тут никто не женится. Встретить молодого человека до 30 лет, женатого официально, практически нереально. (Кстати, к девушкам это тоже относится. Мне приходилось встречать молодых замужних испанок в возрасте 27-29 лет. У них еще не было детей, и заводить они их собирались не раньше как лет через пять). Мужчины обычно женятся годам к 35-40, полностью нагулявшись (в хорошем смысле слова:) и созрев для того, чтобы взять ответственность за семью.

Как я уже прежде писала, в Испании считаается нормой, если замужняя женщина не работает, неважно, есть в семье дети или нет. Таким образом, рассчитывать на то, что жена будет и на работе вкалывать, и везти домашнее хозяйство, испанские мужчины не приучены.

Я не буду останавливаться сейчас на тех случаях, когда работают оба и хозяйство ведут вместе.

Просто вспомните на минутку, какой самый главный страх российской женщины, которая будучи замужем, не работает? Правильно - что муж однажды бросит, уйдет к более молодой, заведет любовницу, станет стеснять в средствах, а то и просто стесняться неработающей жены. Чтобы избежать подобной участи, российские женщины всеми силами рвутся на работу, иногда едва успев оправиться от родов.

Испанки от подобного приходят в ужас. Им неведомо, как это можно, гнать едва родившую женщину на работу и тем более не давать денег на нее и ребенка, требуя отчета за каждую копейку. А уж тем более попрекать жену, что она «висит у мужа на шее»! Закон на их стороне - муж, значит, обязан обеспечивать семью, и точка. В случае развода испанки не остаются один на один с детьми и крошечными алиментами. Государство оставит мужа без последних штанов, но бывшая жена и дети не будут знать ни в чем нужды.

По каким причинам может произойти развод? По тем же, что и в России, только есть еще один такой важный момент. В Испании, как и во многих цивилизованных странах, если причиной развода была супружеская измена, то пострадавшая сторона имеет право на значительную материальную компенсацию и первоочередное право на проживание с ней детей после развода.

Надо ли говорить, что мужчины здесь боятся заводить любовниц!

Вообще, любовницу могут себе позволить только очень богатые люди, когда зачастую женятся не люди, а кланы. В Испании любовница, если ее не обеспечивает кавалер, быстренько посылает его лесом. Такого как в России, где жена с любовницей с остервенением дерутся за не могущего определиться мужа и где любовница довольствуется ролью второй скрипки, тратя лучшие годы на слушание одних сказок про любовь, здесь просто нет.

Что же тогда остается мужчинам? Гулять от жены опасно, любовницу не заведешь, дорого. Но, как известно, выход есть даже из безвыходной ситуации:). Во-первых, профессионалки, общение с которыми обходится намного дешевле, чем содержать любовницу. Есть даже статистика, что испанские мужчины среди прочих европейских самые большие поклонники жриц любви. А что, вполне может быть. И никто не сомневается, что проститутке надо платить, а не разводить ее на любовь. Отсюда и более терпимое отношение к этому явлению, мало кто отзывается о дамах легкого поведения откровенно пренебрежительно.

Во-вторых, есть ничего не боящиеся мужчины, настолько уверенные в собственной неотразимости (многие из них и правда красавцы), которые до седых волос таскаются где только можно за получением своих удовольствий. Тут все - и профессионалки, и скучающие домохозяйки, и наивные иностранки, которых в силу незнания ими языка легко убедить в наличии неземных чувств. Эти мужчины могут часто менять жен, а могут всю жизнь жить холостяками. Детей у них или нет, или они их знать не хотят. Плюс часто среди них встречаются альфонсы, игроки и пьяницы, так что уважения в обществе их образ жизни не вызывает. Таких мужчин здесь называют «мачо», и в испанском языке у него очень негативное значение.

Так-то слово «мачо» вполне себе пристойное, и означает оно «самец»- жучки-паучки разные, животные в природе. Но применительно к гулящему мужчине самое подходящее слово здесь будет «кобель».

Здесь считается, что если ты не нагулялся до определенного возраста, когда созревают до женитьбы и ответственности, грош тебе цена как личности. Вот так.

Наверное, не найдется такого человека) который бы не встречался с испанцем
хотя бы в мечтах. Для многих иностранцев испанец - это невысокий человек с
оливковой кожей, волосами цвета воронова крыла и огненным взором. Мужчины
слишком горды и самоуверенны для своих размеров. Прекрасные женщины вечно
наряжены в цветастые платья фламенко и ходят с кастаньетами. Иногда
испанцы, конечно, работают, но чаще и лучше всего они поют, танцуют,
играют на гитарах, убивают быков, а время от времени - и друг друга.
Как и в большинстве стереотипов, в этом расхожем мнении, распространяемом
литературой, оперой и кинофильмами, есть доля истины, но, конечно, только
этим стереотипом все не исчерпывается.
Во-первых, хотя смуглая кожа, доставшаяся в наследство от мавританских
завоевателей, и обычна на юге страны, далеки не все испанцы относятся к
средиземноморскому типу. По всей стране можно видеть белокожих и
голубоглазых кельтов (особенно много их на северо-западе) и белокурых
потомков вестготов, которые в произвольном порядке перемешаны с потомками
римлян, до сих пор имеющими сильное сходство со статуями в итальянских
музеях. На испанских лицах отразились многочисленные вторжения
захватчиков, а в городе Херес на лицах сеньоров и сеньорит чувствуются
отголоски черт британцев, которые торговали одноименным вином.
Во-вторых, как и везде в мире, люди растут. Армейская статистика
показывает, что призывники стали теперь на целый дюйм выше, чем 10 лет
назад, и эта тенденция, по-видимому, будет сохраняться.
Человек, впервые увидевший Испанию в одном из больших городов, таких, как
Мадрид или Барселона, и потолкавшийся на улицах среди десятков рослых
блондинов, в первый момент может удивиться, куда же подевались все эти
бренчащие на гитарах испанцы. Улицы заполнены панками с ирокезами, одетыми
с иголочки бизнесменами, толпами мчащихся людей, штурмующих автобусы и
вытекающих из дверей впечатляющих современных офисов и, судя по выражению
их лиц, обсуждающих чрезвычайно серьезные проблемы, и всеми прочими типами
людей, характерных для любого современного европейского города Однако,
приглядевшись поближе, вам удастся обнаружить уникальную сущность
испанского характера, ту самую, которая вдохновляла писателей - от Дюма до
Хемингуэя - и композиторов - от Моцарта до Бизе - своей чистой и красочной
силой. Если какая-либо страна и менялась за одну ночь, так это Испания.
Но, несмотря на новые телевизионные программы, новые моральные нормы и
сближение страны с Европейским сообществом, Испания все еще остается такой
же своеобразной, какой она и была раньше.

История испанского характера

Современные испанцы, как и их предки, стараются сделать как можно меньше и
в то же время укрепиться в своем превосходстве над ближайшим соседом. Они
все еще своенравны и темпераментны и обладают массой прочих национальных
недостатков, которые с избытком покрываются одним их завидным достоинством
-любовью к жизни. Чтобы понять определяющие черты этой смеси, которую и
можно назвать испанским характером, необходимо учесть четыре фактора,
которые его формировали: знатность, вторжения захватчиков, регионализм и
солнце.
Со времен раннего средневековья, когда христиане начали отвоевывать
территории у арабских захватчиков, дворянские титулы настолько
размножились, что теперь около половины населения Испании может предъявить
какие-либо права на титул. Часто говорят, что в Испании даже нищие -
дворяне.
В основе такого «размножения» знати лежит низший титул - идальго, что
означает «чей-то сын». Термин часто связывают с понятием фуэрос,
королевскими привилегиями крестьянам-воинам, отвоевывавшим страну. Такие
привилегии позволяли крестьянам основывать поселения, пользующиеся
относительной независимостью от короны. Фактически же этот титул давался в
качестве награды за такие разнообразные подвиги, как рождение подряд семи
сыновей или содействие развитию промышленности в XVIII в.
Первоначально идальго запрещалась любая деятельность, которая могла
помешать им выполнять воинские обязанности. Однако после того, как
закончились Реконкиста и последовавшее за ней покорение Америки,
социальный статус идальго стал таковым, что они считали работу ниже своего
достоинства. Идальго могли служить только в армии, в администрации или
посвящать себя церкви, а соответствующих должностей на всех не хватало.
Таким образом, десятки тысяч людей из-за своего социального положения
оказались в условиях жестокой нищеты. Ни один дворянин не стал бы позорить
свое имя и титул, унижаясь ради материального благополучия. Казанова в
своих мемуарах описывает, как во время поездки по Испании он отправился к
сапожнику. Сапожник попросил у Казановы извинения за то, что он не сможет
ему сделать обувь, поскольку его титул не позволяет ему наклоняться и
снимать мерку с ноги, а нанять помощника он не в состоянии.
Наследственное презрение к работе, которое иностранец скорее всего
ошибочно примет за лень, объясняет широкое использование слова маньяна.
Именно по этой причине банковский служащий среднего звена и механик из
гаража большей частью находятся не на своих рабочих местах, а в кафе. В
этом причина отстраненного выражения на лице коридорного гостиницы, и,
конечно, это же лежит в основе неэффективной работы государственных
чиновников, которая подчас превращает такие простые вещи, как получение
паспорта, в длительное испытание. Состоятельные испанцы пользуются
услугами хестора - человека, который за определенную плату будет стоять в
очередях, сражаться с чиновниками, преодолевать бюрократические процедуры
и использовать все свои силы и связи для получения документа, на что в
любой другой стране ушло бы пять минут.
На испанском характере сильно отразились и волны завоеваний. Были времена,
когда испанские христиане жили бок о бок с иностранными поселенцами,
наслаждаясь обменом идеями и опытом, что привело к возникновению богатого
культурного наследства. Однако гораздо чаше вторжение чужой культуры
заставляло испанцев ощущать себя гордыми и независимыми защитниками
собственных привычек и верований. Испанец стал относиться к чужакам с
недоверием. Он замкнулся в пределах группы, которой мог доверять, - в
религиозной общине, в своей деревне или в своей семье - и расширял круг
союзников только в случае, если силы врага превосходили его собственные.

Индивидуализм

Результатом идеологической изоляции стал высокомерный индивидуализм. В
Испании слово «индивидуализм» означает не эксцентричность, а эгоцентризм,
и слово «высокомерие», которое везде считается бранным, здесь используется
в качестве похвалы. Испанцы имеют странную привычку гордиться тем, что
может быть названо их национальными недостатками.
Высокомерный индивидуализм проявляется в национальной привычке не идти, а
шествовать, в том, что, приветствуя друг друга, испанцы не говорят, а
кричат, и в значительной мере - в отсутствии «корпоративного духа».
Испанцы завидуют простоте, с которой жители других стран образуют
коллективы, действуют в рамках цивилизованной организации и, таким
образом, собирают достаточно сил, чтобы выполнить задуманное. В Испании у
каждого есть свое собственное мнение. Когда же цель наконец достигается,
происходит это потому, что всем надоедает слушать доводы других и они
отступают, позволяя в конце концов одному человеку принять решение.
Веселье в Испании неразрывно связано с большими шумными толпами. Тому
несколько причин, но главная - солнечная погода, выгоняющая в лучшее время
года всех на улицу. Общительность является нормой. Это никак не
противоречит индивидуализму в известном иберийском смысле, поскольку все
понимают, что, чем больше собрание, чем больше потенциальная аудитория,
тем больше внимания вы привлечете к себе. Естественно, в описании
количества подружек, друзей, мускулатуры и прочитанных книг присутствует
изрядная доля хвастовства, а богатство выставляется напоказ. Тем не менее,
в основе испанского высокомерия лежит полная самодостаточность, которой не
требуется материальная поддержка. Это высокомерие выражается при помощи
остроумных высокопарных фраз, внешности, учтивости, благородства и
гордости; часто самый высокомерный человек обладает наибольшим шармом.

В вихре светских удовольствий
Лучшее место для демонстрации искусства самовосхищения - бар. Наиболее
важно амбьенте, или количество шума и народа вокруг. Если нет шума, то нет
и жизни - испанец бежит от спокойствия. Трудно определить, кто создает
больше шума в баре: кричащие друг на друга завсегдатаи - поскольку было бы
натяжкой сказать, что они разговаривают, - или гремящие стаканами
официанты. Определенно можно сказатьлишь то, что стоящий в углу, высоко на
палке, телевизор, включенный на полную громкость, слышно с трудом.
Предметом оживленной дискуссии может стать все, что угодно. Испанцы
чрезвычайно ясно выражают свои мысли и смело пользуются всем содержимым
Королевского академического словаря. Разговор может принять форму
литературного представления с цитатами и декламацией. В то время как
количество людей, читающих книги, довольно незначительно (по европейским и
американским стандартам), те испанцы, которые читают, имеют хороший вкус.
Недавние исследования, проведенные в тюремных библиотеках страны,
показали, что более всего читают два сборника поэзии, а в первую десятку
вошла «Одиссея» Гомера.
О легкости, с которой испанцы самовыражаются, можно составить впечатление,
посмотрев телепрограмму новостей. Прохожие, которых опрашивает репортер,
говорят выразительно и без малейших признаков стеснительности, ведь
выражением своего мнения они занимаются большую часть дня.
За вечер группа умеренно пьющих испанцев может посетить два или три
окрестных заведения и съездить в три или четыре на другом конце города.
Даже в самых крупных городах бар - это то место, где всегда можно
встретить друзей. Держаться трезвыми помогают тапас или аперитивос
(закуски) - кусочки жаренного на шампуре мяса, омлет, маслины и ветчина.
Испанская гордость не допускает вызванной алкоголем потери контроля над
собой. Испанец пьет для увеличения своего великолепия и останавливается,
как только язык начинает заплетаться.
Иностранцы, посетившие Испанию во время фиест, когда весь город прекращает
работать, чтобы предаться массовому потаканию своим слабостям, покидают
страну с ложным впечатлением, что все местное население - пьяницы.

Щедрость
Третью часть национального дохода Испания тратит на еду, напитки и табак.
Снобизм предписывает курить американские сигареты, а не практически
идентичные местные, что вынуждает испанских производителей табака
рекламировать свою продукцию, используя образы калифорнийских блондинок.
С едой все обстоит иначе. Заведения «фастфуд» вызывают в Испании интерес
только у подростков, гоняющих на мотоциклах, а также у спешащих конторских
служащих. В целом же испанцы предпочитают испанскую кухню. Испанскую идею
гурманства выражают холодная ветчина хамонсеррано (горная ветчина),
колбаса и дары моря, вымоченные в холодном сухом хересе или пиве.
После окончания еды удовлетворенный испанец радостно расплачивается по
счету, который часто составляет значительную часть его месячной зарплаты.
Когда два человека спорят друг с другом о том, кто будет платить, они
делают это совершенно искренне. Если испанец вступает в беседу с
иностранцем, то она скорее всего кончится приглашением на кофе или на
пиво. На юге хозяева баров так любят угощать клиентов напитками за счет
заведения, что остается только удивляться, как они при этом еще имеют
какой-то доход. Молодежь редко покупает сигареты. Чаще всего их «стреляют»
у прохожих, которые раздают их царственным жестом.
Испанцы с трудом могут понять какое-нибудь удаленное от них бедствие,
например голод в Эфиопии, но на то, что непосредственно пробуждает в них
эмоции, отвечают со всей сердечностью. Большинство нищих живет довольно
неплохо, а некоторых даже сажают в тюрьму за то, что они сделали
состояния, рассказывая прохожим вымышленные истории. Испанцы также вежливо
беспомощны и щедры в отношении собственного времени. Если иностранец
спрашивает какой-либо адрес, то, как правило, его просто проводят до
места. В то же время, чтобы не разочаровать спросившего испанец скорее
направит его по неправильному пути, чем признается в том, что не знает
верного.
Чтобы украсить свое высокомерие, изрядная часть зарплаты тратится на
одежду. Традиционно черная или абсолютно белая одежда сменилась цветными
нарядами. В сельских районах представители старшего поколения все еще
носят траур в течение нескольких лет после смерти родственника и иногда
вынуждены проводить в черном весь остаток своей жизни, потому что когда
кончается одни траур, то умирает другой родственник и т.д., а принимая во
внимание размер испанских сельских семей… В городах этот обычай большей
частью исчез.

Регионализм
Между испанцами севера, юга, востока и центра существуют значительные
различия. Любят говорить, что испанская нация - это миф, мечта политиков и
идеологов. Бесчисленные правители пытались при помощи браков или железной
пяты духовно и политически объединить примерно 38 млн. анархических
индивидуалистов, говорящих на четырех языках и семи диалектах. После
окончания гражданской войны Франко, заявивший об «одной большой и
свободной Испании», сделал все, что мог чтобы уничтожить любые проявления
региональных: различий. Он запретил публично использовать любой язык,
кроме кастильского, а также давать младенцам при крещении местные имена.
Сорок лет спустя взрыв регионализма был настолько велик, что человек,
говорящий по испански, должен был запастись словарем и изрядным терпением,
приезжая, например, в Каталонию, где использованию кастильского
(испанского) препятствовало местное правительство.
Бюрократы от туризма придумали фразу, которая хорошо отражает разнообразие
климата, ландшафтов и типов: «Испания - все, что под солнцем». Жаркая и
солнечная Андалусия воплощает этот образ, с которым иностранцы обычно
отождествляют всю Испанию. В этом обширном районе, где арабское сияние
было самым длительным, наиболее остро выражен восторг жизнью, сочетающийся
с острым трагическим фатализмом. Андалусиец видит обожженные солнцем лица
крестьян, в которых отражается выжженная солнцем, засушливая страна, и
знает, что жизнь жестока, но одновременно и изысканно прекрасна.
Андалусиицы - наиболее высокомерный, разговорчивый, склонный к юмору народ
Испании.
Напротив, галисийцы, населяющие на северо-западе зеленые, дождливые,
туманные долины, - консервативные, осмотрительные люди, в основном рыбаки,
пастухи и фермеры с некоторой примесью табачных контрабандистов (этому
способствуют бесчисленные укромные морские бухточки), говорящие на языке,
близком к портутальскому. Они пользуются репутацией угрюмых людей, как и
их северные двоюродные братья - шотландцы. Так же как и последние, они
потомки кельтов, играют на волынках и эмигрировали из своей страны толпами
из-за тяжелой жизни и бедности.
Двигаясь дальше вдоль северного побережья, мы попадаем в страну
трудолюбивых и сильно пьющих басков, которые уже давно пытаются добиться
независимости от остальной Испании. Многие считают их потомками первых
поселенцев на полуострове - иберов. Их уникальный язык - баскский, или
эускера, - не проявляет сходства ни с одним из известных языков. А их
грубые виды спорта, такие, как рубка дров и поднимание валунов, заставляют
остальных испанцев считать их по уровню развития чуть выше неотесанной
деревенщины.
Сильно отличаются от остальных испанцев утонченные каталонцы, несколько
столетий находившиеся под правлением французов и вобравшие в себя все
тонкости парижской культуры и жизни. С басками их, однако, объединяет
желание разорвать связи с остальными частями страны.
В то время как богатые баски и каталонцы рассматривают все то, что
находится к югу от их границ, как дорогостоящий придаток, кастильцы
предпочитают объединение. В конце концов, именно гордые и суровые
кастильцы с неплодородных центральных равнин выдвинули идею единой Испании
и навязали ее всем остальным.
Острый регионализм смягчался миграцией из центра и с юга в богатые
северные и прибрежные провинции, а также из сельских районов в города. В
настоящее время наименее населенная часть Европы находится в часе езды от
Мадрида.

Семья и секс
Испанская семья представляет собой большой и любящий клан, в котором
взаимная терпимость и прочная поддержка являются нормой. Пройдитесь по
парку после обеда, и вы убедитесь, что испанец - счастливое и спокойное
существо, которое никогда не станет отверженным в своем кругу. Самый
отъявленный головорез выходит на прогулку с опирающимся на одну его руку
дедушкой, в то время как за другую руку цепляется маленькая двоюродная
сестренка.
Честь, права или работа сестер, братьев, теток, троюродных братьев и даже
своячников защищаются в Испании яростно. Для того чтобы наиболее
эффективно задеть человека, необходимо оскорбить его мать, а в случае с
женщиной - ее ребенка. Дети должны быть одеты лучше всех в мире и больше
всех избалованы. Однако, несмотря на то, что детей постоянно портят, они
добродушны и дружелюбны. Дети сопровождают повсюду своих безумно любящих
родителей, с которыми они не расстаются даже ночью. С самого раннего
возраста дети приучаются ощущать свою значительность, и это одна из
главных причин эгоцентризма взрослых.
Испанцы редко верны одной женщине. Вплоть до недавних пор допускалось и
даже было в порядке вещей, что женатый мужчина заводил женщину на стороне.
Жена, которая вела домашнее хозяйство и рожала наследника, рассматривалась
им почти как святая, и очень часто к ней относились с почтением, обычно
оказываемым матери. Для «повседневных нужд» муж находил менее достойную
почитания особу женского пола. Жены обычно терпели такие выходки, считая
их частью мужской сущности, до тех пор, пока они оставались в тайне от
окружающих. Если же по какой-либо оплошности эти моральные проступки
становились явными и пятнали семейную честь, супруга могла превратиться в
мучительного тирана.
В наше время мужчины не заводят вторую женщину большей частью потому, что
не в состоянии ее содержать, однако продолжают развлекаться вне брака.
Женщины же стараются не отставать в этом отношении от мужчин. Однако
больше всего изменений происходит в добрачных взаимоотношениях.
Слово новьязго (помолвка) обозначает состояние, которое у пар из
малоимущих слоев населения длится примерно 10 лет, пока они копят деньги
на постройку дома, и используется в настоящее время крайне редко.
Донжуанство стало неотъемлемым свойством обоих полов, которые до
вступления в законный брак меняют партнеров почти с одинаковой частотой и
легкостью. На количество людей, живущих вместе без обручального кольца,
указывает резкое снижение официально зарегистрированных браков: 300 347 в
1975 г., а 20 лет спустя-180 000.
Перемены произошли в основном из-за освобождения женщин. По многим
причинам, включая стремление Франко затормозить прогресс, влияние церкви и
бедность, освобождение женщин в Испании произошло позднее, чем в остальных
развитых странах. Еще в 1980 г. женщина должна была получать письменное
разрешение своего мужа на путешествие по стране или для открытия
банковского счета на свое собственное имя.
Наверное, наиболее ошеломляющим было то, что такое изменение в поведении
полов было одобрено всеми, за исключением наиболее упорных консерваторов.
Впрочем, большая часть общества всегда считала, что мораль, время от
времени надо нарушать для придания жизни большей пикантности. В какой
другой стране вице-президент может иметь кроме жены еще и широко известную
общественности любовницу и не вызывать при этом справедливого негодования
даже после обзаведения внебрачным ребенком? Или где еще женатый
министр-социалист может назначать свидание богатой путешественнице при
всеобщем любопытстве, одобрении и ликовании? Кто будет осуждать то, что
привлекательная Эспаньола проделывает в уединении своего будуара с
Дон-Жуаном, когда голоса о сдержанности приравниваются к пропаганде
диктатуры?
Движение радикальных феминисток, вспыхнувшее было после смерти Франко,
погасло, не успев разгореться, показав тем самым, что оно становится все
менее нужным.
Хотя в университетах женщины составляют половину учащихся, не многие из
них занимают руководящие посты. Женщины заканчивают свою карьеру на постах
среднего уровня. В настоящее время, когда рождаемость упала до 1,3 ребенка
на семью и женщины менее привязаны к домашнему хозяйству, ситуация может
улучшиться. Единственное, что кажется определенным, так это то, что,
несмотря на улучшение положения женщин, достигнутое благодаря запоздалому
движению за равноправие, и несмотря на то, что женщины теперь могут
гораздо глубже вторгаться на исконно мужскую область, в Испании феминизм и
проблема равноправия являются предметами эстетики, и такое отношение к ним
будет преобладать всегда.

Религия
Как это ни покажется странным, суетные страсти не мешают религиозным
чувствам. Религиозные праздники в Испании отмечают с вином, танцами и
прочими излишествами, сопровождающими веселье. В начале Великой пятницы,
когда Христос нес свой крест на Голгофу, мужчины проносят по битком
забитым публикой и залитым лунным светом улицам Севильи огромную платформу
с Девой Марией Макаренской. Тысячи голосов оглашают ночь криками «Гуала!
Гуала!’ (‘ Отлично! Отлично!»), оркестр затягивает веселенький мотив, а
Дева Мария, несмотря на бриллиантовую слезу в глазах, исполняет короткий
чувственный танец. Недостаток уважения? Нет - всего лишь фамильярность.
В своей книге «Испанец и семь смертных грехов» Фернандо Диас Плаха
утверждает, что у испанца есть нечто вроде персональной телефонной связи с
Богом, а Бог предстает в человеческом обличье, и никак иначе. Этого Бога
можно подкупить при помощи частного удобного для обеих сторон соглашения
(«Ты поможешь моему сыну сдать экзамен, а я пожертвую бедным тысячу песет.
Ты поможешь мне заключить эту сделку, найти друга жизни, выиграть эту
поездку за границу, а я обещаю…»).
Многочисленные Девы Марии и святые часто используются испанцем в качестве
посредников для общения с Богом, и во многих церквах перед их
изображениями стоит маленькая свечка и коробка с прорезью. Вы жертвуете
монетку; зажигаете одну из свечек, после чего просите святой милости.
Для верующего Бог - терпеливое существо, которое понимает слабость
человеческой плоти и легко прощает. Испанцы иногда настолько полагаются на
его понимание, что Бог становится как бы соучастником их деяний.
На мессе люди ведут себя с меньшими формальностями, чем если бы они были в
доме своего близкого друга. Опаздывают, громко приветствуют знакомых,
двигают стулья, а на прибрежных курортах приходят в церковь прямо в
купальных костюмах. Церемония длится всего минут двадцать, однако еще до
того, как священник благословит паству у дверей образуется свалка.
Необходимо делать различие между удобными отношениями испанца с Богом и
его отношением к институту Церкви. Для многих Церковь олицетворяет
репрессии периода диктатуры. После победы в гражданской войне Франко
посадил епископов в парламент и в Государственный совет и поставил
начальное и среднее образование под контроль духовенства. Люди, которым
сейчас исполнилось 25 лет, помнят бесконечные процессии со свечами на
закате к святым мощам, а также то, как священники в школе заставляли их
засовывать в обувь маленькие камешки для вящего покаяния. Взрослых же
больше всего выводила из себя церковная цензура всех сфер культурной
жизни. В результате после смерти Франко газетные прилавки и кинотеатры
заполнил поток порнографии. В настоящее время любопытство удовлетворено, и
сбыт такого рода продукции снизился. Многие из тех, кто называют себя
римскими католиками, загорают на нудистских пляжах, открытых в некоторых
местах испанского побережья. В настоящее время несколько муниципалитетов
экспериментируют с нудистскими плавательными бассейнами для всех желающих.
Тем не менее не так давно в Галисии церковный священник возглавил группу
селян, которые с палками и дубинками напали на нудистов, расположившихся в
укромной бухточке.
В определенной степени из-за недовольства контролем со стороны духовенства
за своей жизнью (а испанцы никогда не были в восторге от наличия
посредников между ними и Богом), а в основном, конечно, из-за новых
заграничных веяний, число верующих католиков сегодня составляет гораздо
меньше 50% общего населения. Из них только 18% регулярно посещают мессы.
Новые испанцы
В настоящее время испанцев любят классифицировать или в соответствии с их
уникальной недавней историей, или в соответствии с современной однородной
Европой. Испанцы находятся на перекрестке двух культур и двух континентов
- Африки и Европы, а также двух политических и экономических систем. Сами
же испанцы, проснувшись от летаргического сна, вызванного 40 годами
изоляции, теперь потягиваются и оценивают ситуацию. Прохожий на улице рад
присоединению к Европейскому сообществу. Он наконец-то чувствует себя
членом развитого общества и гордится тем, как вела себя его страна в то
время, когда все взоры были прикованы к Олимпийским играм в Барселоне и
Всемирной выставке (даже если во время подготовки к ним он был в числе
сидевших в баре циничных критиков).
Но как пойдут его дела в конкурентном обществе, коль скоро новая система
действительно заработает? Захочет ли он поменять свое амбьенте на
автомобили и видеоаппаратуру?
«Рабочий просыпается с затуманенным взором после трех часов сна, жадно
глотает черный кофе и бежит на работу с тяжелой головой. В 11 часов он
покидает офис для того, чтобы выпить следующую чашку кофе. В 2 часа
начинается перерыв на обильный обед с коньяком. После этого - сиеста, а
перед возвращением на рабочее место - еще одна чашка кофе. Дальше- сон за
рабочим столом, который он покидает в 8 часов вечера. Затем рабочий
выпивает стаканчик-другой, плотно и долго ужинает и опять ложится спать на
три часа до следующего утра. И как при всем этом мы можем соревноваться с
остальным миром?» - вопрошает раздраженный мадридский бизнесмен.
Прогресс экономики будет достигнут за счет утраты некоторых вещей, которые
делают Испанию Испанией. Многим придется заняться переоценкой ценностей.
Но в целом испанцам, возможно, удастся удержать хрупкое равновесие между
наслаждением жизнью и более мрачным занятием «зарабатывать на жизнь»,
сохранив без изменений достаточное количество национальных особенностей
ичерт характера.

Нам так сложно привыкнуть к испанскому образу жизни? Какое главное качество испанского характера ?

Уже более 4х лет мы проживаем в Испании. Октябрьское полуденное солнце беспощадно. Для нас оно не является символом отдыха на морском побережье. Мы не ассоциируем эту страну, как многие туристы, с сочетанием бескрайних заснеженных просторов и вечного пляжного курорта. Жарко – и все! Казалось бы, совсем недавно нас удивляли и шокировали порой продуктовые прилавки в Испании с разнообразными экзотическими морепродуктами. Да и ярко-оранжевые апельсины, которые здесь растут повсюду, уже не хочется срывать. Мы уже привыкли и не обращаем внимания на неприличную манеру регулировщиков на дорогах во всю силу не переставая свистеть и махать руками беспрерывно, вместо того, чтобы строго подавать сигналы автомобилистам.

Если будете в Испании, забудьте о старинной поговорке. «В Испании веди себя, как испанец », ибо испанцы и сами не знают, как они себя поведут в следующую минуту.

Самое главное слово в лексиконе испанцев - это «маньяна» (обычно сопровождаемое пожиманием плечами), что означает «завтра» или «как-нибудь завтра», или «послезавтра», или «после-послезавтра», или «на следующей неделе», или «через неделю», или «в следующем месяце», или «может, в следующем месяце», или «в следующем году», или «может, в следующем году», или «скорее всего в двухтысячном», или «позже», «как-нибудь», «никогда» или «ни за что».

Но привыкнуть к местному образу жизни мы так и не смогли. Коренные обитатели Испании настолько непредсказуемы, что понять их даже, прожив бок о бок много дел, довольно сложно. Испанские нравы основаны на «гремучей смеси» благородства, эпатажности и эмоциональности. Нам открываются все новые и новые грани характера этого народа. Первое, что стало мне непонятно – это местное философское понятие «витализм». На курсах культуры Испании наш преподаватель Ева Гарсия дала разъяснение этого слова.

«Каждый испанец считается виталистом, то есть человеком, не слишком верящим в то, что мы сами творим свою судьбу. Испанцы больше верят в существование определенной жизненной энергии, которая посылается людям свыше и руководит их жизнью. В среднем испанцы – невысокие и полноватые люди, верящие в то, что жить нужно здесь и сейчас настоящим, а не ждать хорошей жизни в будущем. Они верят, что нужно брать от жизни все именно сегодня, радуясь всем ее проявлениям.»

Второе мое немаловажное открытие об Испании – это то, что испанцы очень ленивы и гордятся этим, считая свой размеренный и «сонный» образ жизни показателем их родства с благородными дворянскими фамилиями. Хотя, как благородные испанцы , так и простолюдины обожают грязные анекдоты, рассказывающие о всевозможных уродствах и человеческих выделениях. К примеру, классический испанский анекдот: «Собака была такой длинны, что ей приходилось нюхать постоянно свои носки».

Я сталкиваюсь в быту и по работе с испанцами и понимаю, что они массу полезного времени просто проводят, ничем не занимаясь. Любое самое быстрое по времени дело может у них затянутся надолго, порой даже на годы. Даже испанская банковская система под размеренным жарким солнцем теряет свою строгость, и становиться уже не налаженной схемой, а вольной импровизацией. Вот пример, характерный для ведения дел в испанских банках.

Фамилии Смирнова и Смит довольно похожи по звучанию. И некоторые банковские служащие, отвлекшись от работы и думая о предстоящих развлечениях , могут перепутать и ошибочно переадресовать, скажем, 150 тыс. долларов на чужой банковский счет, перепутав фамилии. Ошибка быстро будет исправлена, и деньги возвращаются назад законной владелице.

Но комиссионные снимаются с неправильного счета, что быстро съедает остаток средств на нем, предназначенный для других оплат, к примеру, за коммунальные услуги. Вернувшись из поездки хозяин счета обнаруживает, что за неуплату коммунальных платежей у него уже отключили свет и телефон и нужно опять подключать все эти коммуникации за большие деньги. Начинается разбирательство с банком, и быстро обнаруживается ошибка. Банк обязуется все исправить и дает гарантию, что на счет будут возвращены оставшиеся средства, и оплачено подключение коммуникаций.

Директор банка в строгом черном костюме с белоснежным накрахмаленным воротничком при этом так красноречиво извиняется и раскланивается… настоящий пилотаж финансового сервиса. Клиент непременно останется доволен результатом визита и уйдет спокойным и веселым. Но вскоре, посидев без света и связи в темноте, клиент сам решит подключить свет и телефон, предварительно опять сходив в банк и получив массу заверений, что вскоре все будет решено и мелкие формальности не помеха.

Время, само собой разумеется, не имеет для испанцев никакого значения, ибо оно покушается на их свободу, а покушение на свободу означает покушение на удовольствие.

Через полгода обиженный клиент устает об бесконечных отговорок банковских работников, от постоянных «завтра» и «очень скоро» и опять идет ругаться с директором банка, получая уже от нового преемника твердые обещания, уладить все проблемы в кратчайший срок. Вскоре, конечно, дело уладиться, но само ожидание длиться может не менее полугода, а то и больше. Оба директора банка при такой ситуации не будут хитрить, и проявлять коварство. Своим поведением они показывают искреннее участие и королевскую щедрость, благородство и опеку над всеми своими клиентами. Не поверить в их искренность и великодушие невозможно. Причем возмещать косвенные убытки могут помогать, как местные клерки, так и первые лица столицы.

Так в чем проблема? Это проявляется традиционная для испанцев лень? Давайте рассмотрим мнение испанской журналистки Веги Маквиг, которая имеет американское происхождение. По ее мнению, любое коллективное решение в Испании непременно превращается в бесплодный и долго тянущийся процесс, когда каждый должен высказать свое мнение. Именно главное здесь – высказать свое мнение, а не принять доводы других. Чужая позиция никого не интересует. Дело решается уже позже, когда пропадает к нему интерес или главный спорщик принимает единоличное решение.

«Индивидуалисту» лежит в основе испанского характера и не позволяет им жертвовать даже малой толикой собственного удовольствия ради общего дела. Отсюда - отсутствие каких-либо угрызений совести, нетерпимость к критике и страсть к беспардонным нравоучениям.

А американский писатель Давид Унгер, изучающий испанские нравы, утверждает, что испанская бюрократия опутывает все государственные процессы еще с древних времен, превращая любую незначительную проблему буквально в катастрофу, а также растягивая срок принятия решения до бесконечности. Каждый из этих исследователей прав по-своему.

Да и я нередко удивляюсь испанской манере ведения дел. Вот представьте, прихожу я в качестве клиента в банк и долго сижу в очереди . Банковский служащий долго обслуживает предыдущего клиента, обращаясь за советом к коллеге и долго обсуждая важное дело. Причем коллеги начинают обсуждать подобные сделки, вспоминая кучу сопутствующих деталей. Вид у них деловой и активный, их обоих буквально распирает от энергии и занятости. Ведь они на работе и не обсуждают погоду за окном. Тут звонит телефон и опять банковский служащий начинает долго что-то говорить, живо и эмоционально. Тем временем я сижу и жду своей очереди , стараясь все это терпеть.

Складывается впечатление, что практически все банковские служащие таким образом отлынивают от настоящей работы, не могут сконцентрироваться на основном деле, обращая внимание на кучу мелочей. Но после того, как дошла моя очередь, банковский служащий заводил со мной деловой разговор именно по делу. Коллега за соседним столом тут же к нам подключился, оживив деловую беседу, а я полностью был удовлетворен результатом и не зря потратил время, хотя по факту , решить все можно было за 5 минут, не затрачивая на это целый час разговоров.

Испанцы так медлительны, будто думают, что жизнь бесконечная. Хотя я уже 4 года здесь живу и наблюдаю за этими добродушными и веселыми людьми и чаще стал задумываться, а может я зря все делаю так быстро, транжирю время на достижение поставленных целей, а любой испанец ценит каждое мгновение жизни, безмятежно наслаждаясь им. Он стремится прожить жизнь интересно и весело, чтобы не вспоминать о бесцельно прожитом времени.

Вопрос о национальном характере традиционно является дискуссионным. Национальный характер определяется особенностями менталитета, культуры и традиций того или иного народа. Говоря об испанском национальном характере, важно понять, какие они – испанцы, что отличает их от других народов и что лежит в основе «испанской особости».

Регионализм и национальное единство

«Национальный вопрос» сопровождал всю историю Испании . Более того, бывали случаи, когда борьбу за автономию начинали «кастилоговорящие» регионы. Так, в годы Второй республики началось движение за автономию в Арагоне , испанской провинции, которая наряду с Кастилией возглавила «испанское объединение» в конце XV века.

Одной из особых черт жителей современной Испании считают регионализм, который характеризуется отсутствием общего самосознания. Данные опроса, проведенного в конце XX века, показали, что «испанцами» себя называет примерно 1% жителей страны. Большинство же определяют себя по родной области или провинции. Например, 90% жителей Астурии назвали себя астурийцами, в других регионах многие также «самоопределились» по родной провинции. Испанский регионализм выражается еще и в том, что родной язык в разных регионах страны называют по-разному, где-то – castellano, где-то – español.

Население современной Испании можно разделить на «собственно испанцев», говорящих на кастильском языке, и «национальные меньшинства» – басков, каталонцев и галисийцев.

Однако региональные особенности и «местное» самосознание характерно для многих стран, преувеличивать значение этого фактора не стоит. Жителей современной Испании так или иначе объединяют общие исторические и культурные реалии. Бывший король Испании Хуан Карлос неоднократно подчеркивал это в своих выступлениях. Историк и писатель Л. Гонсалес Антон также отмечает, что испанцы являются народом, исторически больше всего отстаивавшим свое «я».

Не сбрасывая со счетов упомянутый «национальный вопрос», стоит заметить, что в «испанскую общность» можно включить и национальные меньшинства. Любопытен тот факт, что «главный кихотист» М. де Унамуно, «защитник испанидад» Р. де Маэсту и «ревнитель испанского католицизма» М. Менендес-и-Пелайо были басками. Эти мыслители сыграли немалую роль в осмыслении испанского национального характера. Показательна в этом отношении фраза М. де Унамуно: «Я баск, а значит, тем более испанец».

Католицизм

Религия всегда играла не последнюю роль в самосознании и самоопределении. В Испании католицизм стал объединяющей силой, одним из главных элементов национальной культуры. Испанцы традиционно воспринимаются как одна из «самых католических» наций. Истоки испанской религиозности восходят к эпохе Реконкисты. Она представляла собой борьбу королей-христиан с иноверцами-маврами как «многовековой крестовый поход». Именно в ходе Реконкисты сформировалась испанская нация и испанское государство.

Не случайно первые правители объединенной Испании Фердинанд и Изабелла известны как «католические короли ». Испания стала главным двигателем контрреформации. Иезуит Игнатий де Лойола (Игнасио) – один из самых известных персонажей испанской истории. Испанские философы-просветители строили свои концепции с опорой на католическое мировоззрение. Испанский католицизм был одним из идеологических обоснований режима Ф. Франко.

Приверженность монархии

С национальным менталитетом тесно связана и историческая форма правления, сложившаяся в том или ином государстве. Для Испании это монархия. Если, например, американская нация формировалась в эпоху господства либеральных просветительских идей, создав для себя либеральную демократию, то испанцы изначально развивались как нация монархическая.

На протяжении всей истории Испания была монархической страной. Всего дважды испанцы пытались установить в своей стране республику, в обоих случаях большое значение имело влияние европейских идей, но строй оказывался недолговечным. Диктатор Ф. Франко пришел к власти под лозунгом возрождения монархии.

Испанидад

Испанский национальный характер часто ассоциируется с понятием «испанидад», под которым также принято понимать союз всех испаноговорящих народов. Это понятие легло в основу одноименной доктрины, оформленной испанским публицистом и консервативным философом Рамиро де Маэсту.

Испанидад – это особый дух, объединяющий все испаноговорящие народы, в его основе лежит испанская католическая религиозность и служение монархии, к которым Рамиро де Маэсту добавляет еще и «историческую миссию» испанцев в Новом Свете как народа, породившего особую испанскую цивилизацию.

Маэсту не упускает из виду и такую черту испанцев, как стремление к защите своих идеалов, которая была отмечена многими исследователями испанской ментальности. Не случайно его книга носит название «Защита испанидад».

Образ Дон Кихота ассоциируется с идеализмом, верой в абсолютные ценности и искренним служением своим идеалам. Именно эти черты испанского характера и определяют испанский «кихотизм». Р. де Маэсту писал: «Испанец либо верит в абсолютные ценности, либо не верит вовсе». Испанец, подобно герою Сервантеса, живет чувствами, следуя велениям своего сердца.

Главный интерпретатор Сервантеса М. де Унамуно превратил «кихотизм» в особую испанскую религию, испанский стиль жизни.

Экспрессивность. Искренность. Страсть

Испанцы экспрессивны, искренни, способны на широкое проявление чувств. Для испанца-мужчины считается нормой приветствовать друга двойным поцелуем в щеку, что в ряде других европейских стран, например, в холодной России , чопорной Англии или строгой Германии может вызвать недоумение. В общественном сознании прочно засел стереотип «испанского мачо» – страстного, горячего мужчины.

Испанский писатель Анхель Ганивет, объяснявший особенности национального характера исходя из понятия «территориального духа», т.е. климатических и географических условий проживания народа, определяет «страстность» испанцев их средиземноморским, «южным» менталитетом.

Ганивет считал, что для Испании как для полуостровной страны характерны одновременно «агрессия» и «смирение». Таким образом он умело соединяет в своей теории испанский католицизм, монархизм, имперское сознание и экспрессивность характера, объясняя это географической и исторической обусловленностью.

Каждая из описанных выше характеристик не является уникальной и может быть присуща другим народам. Однако их причудливое сочетание и формирует особый, неповторимый испанский национальный характер.

Владычество Римской империи, набеги варварских племён, арабские завоевания, инквизиция, Реконкиста, колонизация и многое другое – за долгие годы и века история потрепала испанское государство не меньше остальных. Во многом отсюда и происходит неоднозначный испанский характер , мечущийся между бесконечными танцами и фестивалями с одной стороны и сильными католическими ценностями с другой. К тому же, в Испании живёт множество разных народов, которые говорят на разных языках и имеют разные обычаи.

Понять испанцев удается не всегда. Но, по словам эмигрантов и опытных путешественников, проще всего это сделать, если запомнить важную особенность их характера: превыше всего они ценят собственное удовольствие. А любое действие, которые не приносит радости, становится почти бессмысленным. В поисках весёлого досуга валенсийцы, каталонцы, баски и другие народы Пиренейского полуострова готовы отдать всю свою энергию и силы. А вот на работе, наоборот, никто никуда не торопится. Считается, что самое любимое время для испанца – это сиеста. Послеобеденный двухчасовой перерыв на сон является настолько незыблемым, что всякого, кто находится в это время на ногах или занимается делами, могут посчитать безумцем.

Так как испанцы далеко не трудоголики, в их обществе нет сумасшедшего стремления много зарабатывать и во что бы то ни стало быть богатым. Конечно, вряд ли кто откажется от своего дома и хорошей машины. Но только если это интересно и увлекательно, а не потому что надо быть не хуже соседа. К слову, отношение к авто на Пиренеях особенное: даже если владелец обнаружил на машине вмятину или царапину, торопиться в сервис он не станет. А может быть, и вовсе отложит эти неинтересные технические дела на потом.

Неспроста одно из самых популярных слов в испанском языке – это "маньяна" , что дословно переводится как "завтра", но зачастую сопровождается пожиманием плечами и означает "как-нибудь потом, а скорее всего никогда".

Многие также рассказывают, что испанцы непредсказуемы. А определяющей чертой местной ментальности является "индивидуалиссимо" – это значит ставить свои интересы выше других . Так что лезть вон из кожи ради общего блага в Испании, скорее всего, никто не станет. При этом есть и другая сторона медали: редко встречается зависть, а люди не терзают себя угрызениями совести и чаще остаются на позитиве. Ведь главное главное в жизни – расслабиться и быть счастливым.

Иногда даже не смотря на закон. Например, почти на всех средиземноморских пляжах запрещено ставить палатки, разжигать костёр, готовить еду – словом, разбивать лагерь для отдыха. Но обычно в Испании это никого не волнует. Более того, окажись вы рядом с шумной компанией, вас обязательно позовут присоединиться и отдыхать вместе. Вообще, испанцам исторически присуще пренебрежение к правилам и законам. Обуздать бесшабашные настроения пытался диктатор Франциско Франко в 40-70 годах прошлого века. Но безуспешно.