© Токарева В. С., 2000, 2002
© ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2016
Ее жизнь была проста и сложна одновременно. Впрочем, как у каждого человека.
Марина Ивановна Гусько родилась в простой русской семье, в городе Баку. Баку – в те далекие советские времена – интернациональный город, объединивший все народы, живущие в мире и братстве.
Жизнь протекала во дворах.
Маленькая Марина играла с соседскими детьми – Хачиком, Соломончиком, Поладом и Давидом. Приходило время обеда, из окон высовывались мамы и бабушки и звали детей, каждая со своим акцентом. И все было привычно. Иначе и быть не могло.
Марина любила бегать к морю и залезать с мальчишками на нефтяную вышку, на самый верх. Это было опасно. Дети могли легко сорваться, разбиться, соскользнуть в смерть. Они не осознавали этой опасности. Дети.
Родителям было не до Марины. Она сама формировала и сама заполняла свой день. Набегавшись, возвращалась домой, спала без задних ног. При этом задние ноги были грязные и в цыпках. Однако – детство, начало жизни, ее нежное сияние. Марина любила постоянно орущую мать, постоянно дерущегося брата. Любят ведь не за что-то. Просто любят, и все.
Марина училась на три и четыре. По пению – пять. Она хорошо пела – сильно и чисто. Ее всегда ставили запевалой. Она становилась впереди хора, исполняла запев. А хор подхватывал – припев. Какое это счастье – стоять впереди всех и петь индивидуально…
Марина окончила школу и поступила в педагогический институт. Учитель – это всегда хорошо. Почетно и сытно.
Марина видела своими глазами, как азербайджанские родители таскали учителям корзины с продуктами: домашние куры, фрукты, зелень. Учителя в ответ ставили нужные отметки. Зачем глубинные знания восточным девочкам? После школы выйдут замуж, будут рожать детей. Математика понадобится только для того, чтобы считать деньги на базаре. А русский может не понадобиться вообще.
Марина помнила заискивающие лица родителей и учеников. Ей это было по душе: держать в страхе и повиновении. Как Сталин всю страну, но в более мелком масштабе.
Марина хотела властвовать. Так она побеждала комплексы униженного детства.
В студенческие годы у нее было одно платье. Вечером стирала, утром гладила. Но даже в этом одном платье в нее влюбился Володька Сидоров из политехнического института. Они познакомились на танцплощадке.
Прежде чем пригласить Марину, Володька заслал к ней своего друга Бориса – спросить: пойдет ли она с ним танцевать?
Борис – высокий красавец, подошел к Марине, у нее сердце всколыхнулось. Она готова была упасть в его руки. А оказывается, Борис просто спросил: пойдет ли она танцевать с его другом?
– А где он? – разочарованно спросила Марина.
Володька приблизился – коротенький, широкоплечий, как краб. Не Борис, конечно. Но и не урод. Почему бы не потанцевать? Мог бы и сам подойти.
На другой день они отправились в кино.
Володька в темноте взял ее руку. Марина хотела в туалет по малой нужде, но выйти среди сеанса было неудобно. Она терпела, мучилась, и Володькина нежность не производила должного впечатления.
После сеанса отправились в парк. Володька прислонил Марину к дереву и, нажимая на ее тонкий девичий стан, стал впечатывать свои губы в ее губы.
Современная девушка сказала бы запросто: отойди на пять шагов и отвернись. И через десять секунд жизнь приобрела бы совсем другие краски. Но девушки пятидесятых годов – это другое дело. Мальчик не должен знать, что в девушке скапливается моча, – это стыдно. Они вообще Дюймовочки, рожденные в цветке.
Короче говоря, Марина описалась в тот самый момент, когда Володька ее целовал. Было темно, ничего не видно, только слышен шум падающей струи.
Володька повертел головой на короткой шее и спросил:
– Что это?
Марина тоже повертела головой, как бы прислушиваясь, и спросила:
– А где это?
Потом она быстро увела Володьку от этого дерева к другому и целовалась с другим настроением, полностью участвуя в поцелуе, изнывая от томления. Единственное – тормозила его руки, когда они соскальзывали ниже талии.
Вечером опять пришлось стирать платье. Володька ничего не заметил в тот раз. А если бы даже и заметил – легко простил. Его ничто не могло свернуть с пути познания Марины, ее тепла, ее запаха и тайных тропинок. Он хотел познавать – дальше и глубже, и долго. Всегда.
Они поженились.
Мать рассказывала соседям: как ни придешь, всегда лежат. И это правда.
Через девять месяцев у них родился ребенок. Мальчик. Хорошенький, со светлыми кудряшками, как Ленин в детстве.
У Марины – сессия, ребенок – в яслях. Придешь забирать – он мокрый по горло, простуженный, недокормленный. Голова идет кругом: не знаешь, за что хвататься – за пеленки или за конспекты? В зеркале Марина натыкалась на свое серое лицо с синяками под глазами. Хотелось лечь и ни о чем не думать, заснуть летаргическим сном. Володька не помогал, у него одно на уме. Марина подчинялась с обреченностью овцы, но, даже занимаясь любовью, думала о том, где взять денег, что сварить на завтра, как сдать экзамен.
А когда нет ничего, сплошные нагрузки, то ты уже не человек, а лошадь под дождем.
Прошло десять лет.
Володька после института работал на заводе маленьким начальником. Шум, грохот, пьяные работяги. Трезвыми они бывали до обеда, то есть до двенадцати часов. А после двенадцати – святое дело. И Володька с ними. Но меру знал. Его уважали.
На работе Володьке нравилось. Он вообще любил работать. Ему было интересно в процессе. Конечная цель определена, и каждый день – продвижение к цели.
А дома – скучно. Марина вечно чем-то недовольна, вечно ей мало денег. Сын постоянно что-то требует: то катай его на спине, то учи уроки, то играй в прятки. А Володька устал. Какие прятки… Он предпочитал лечь на диван и уснуть.
Он так и поступал. Газету на лицо – и на погружение.
Появлялась Марина и начинала дергать вопросами, как рыбу за крючок. Володька всплывал из своего погружения, разлеплял глаза. Ну не может он приносить больше, чем ему платит государство. Не может он идти в гости, ему там скучно. Он может работать и спать. Да. Такой у него организм.
Противоречия со временем не рассасываются, а усугубляются. Марина в знак протеста игнорировала супружеские обязанности, отказывала в жизненно необходимом. И все кончилось тем, что у Володьки появилась любовница – армянка. Марине передали: с волосатыми ногами. Раньше он приходил домой, ел и спал. А теперь – приходил, ел и уходил. Спал у армянки.
Начались скандалы на новую тему. Раньше было две темы, теперь стало три.
Марина решила гнать неверного мужа из дома, но мать сказала:
– Ты что, сошла с ума? Кто же отдает родного мужа в чужие руки?
Марина задумалась. Ей стало обидно, что Володька – ее, и только ее, – вдруг нашел другие ноги, глаза, не говоря об остальном.
Марина работала в школе, в младших классах. Проверка тетрадей съедала все свободное время.
В учительской активно обсуждали ее семейную ситуацию. Марина поделилась с подругой, географичкой, а то, что знают двое, – знает свинья. В песне поется: «Мне не жаль, что я тобой покинута, жаль, что люди много говорят…»
У Марины было чувство, что она голая стоит посреди учительской, а все ходят вокруг нее кругами и рассматривают с пристрастием. Было стыдно, холодно и одиноко.
Большинство коллектива держало сторону Марины: самостоятельная, в порочащих связях не замечена, прекрасный специалист. Дисциплина в классах – как в армии, учебный процесс обеспечен. И закон на ее стороне: штамп в паспорте, ребенок. Семья. А армянка – кто такая?
Но были и сторонники армянки. Говорили, что, как всякая восточная женщина, армянка беспрекословно подчиняется мужчине, не задает лишних вопросов, не критикует, упаси бог. Только вкусно готовит и подчиняется. Ну и отдается с большим энтузиазмом. Всю душу вкладывает. И опять же – южный темперамент. Ну и глаза – большие и бархатные. У всех южных людей большие и красивые глаза. Вырисовывался привлекательный образ: красивая, кроткая, покорная, темпераментная… Володьку можно понять.
Марина пригорюнилась. Что делать?
Укреплять семью, дружно посоветовали в учительской. Родить второго ребенка. Ребенок привяжет. И опять же алименты. На двоих детей – тридцать три процента. Зачем армянке алиментщик? Армяне умеют считать деньги. А если родится девочка, Володька вообще никуда не денется. Отцы любят девочек как ненормальные.
Сказано – сделано. Марина изловчилась и зачала ребенка. А через девять месяцев родилась девочка. Назвали Снежана. Имя – нежное, нерусское. Марина предпочитала все нерусское, это называлось «преклонение перед Западом». Хотя скоро выяснилось, что Снежана – болгарское имя. Курица – не птица, Болгария – не заграница. Лучше бы назвали Мария, международный стандарт. Но Снежана осталась Снежаной, сокращенно – Снежка. Это имя ей очень шло.
Володька ходил задумчивый, но образа жизни не поменял. После работы приходил домой, ел и уходил. А основная его жизнь протекала у армянки.
– Хочешь, я его изобью? – спросил Павел, старший брат Марины.
– Не знаю, – задумчиво ответила Марина.
Она действительно не знала, что делать. С одной стороны, ей хотелось избить и даже убить Володьку, чтобы не достался никому. А с другой стороны, он был ей дорог именно сейчас, когда ускользал из рук. Марина вдруг увидела в нем массу достоинств: немногословный, честный, трудяга, а главное – мужик. Мужская сила – в глазах, в развороте плеч и в верности, как это ни странно. Он больше десяти лет был верен Марине, теперь до конца дней – той. Видимо, одной женщины маловато для мужского века.
Павел избил Володьку без разрешения. По собственной инициативе. Так он защищал честь сестры. Не один, а с товарищем. Они метелили Володьку, пока он не упал. А когда упал – дали пару раз ботинком в морду. От души. Володька вернулся домой, выплюнул зубы, собрал вещи. И уехал из города. Вместе с армянкой. Боялся, что и ее побьют.
Марина отчитала Павла. Он сорвал всю схему. Девочка бы росла, Володька бы привыкал и, возможно, оторвался от армянки. А если не оторвался, жил бы на два дома. Все лучше, чем ничего. А что теперь? Тридцать два года, двое детей. Кому нужна? Кому нужны чужие дети…
Надо было выживать. Но как?
Марина отдала девочку в ясли, и сама в ясли – работать. Пришлось уйти из школы. В яслях обе сыты, дочка присмотрена. И еще домой прихватывала из столовой: кастрюльку супа, сверху – кастрюльку котлет с лапшой, в банку – компот из сухофруктов. Получалось полноценное питание для сына Саши – белки, витамины. Жить можно, с голоду не помрешь. И на одежду хватало: зарплата плюс Володькины алименты. Были сыты, одеты и даже принаряжены. На праздниках Снежана смотрелась лучше всех, в бархатном зеленом платьице и лаковых туфельках.
Но не хлебом единым жив человек. Особенно в молодые годы.
Директор детского сада подкатывался к Марине, но у него изо рта воняло горохом. Говорят, нелюбимые плохо пахнут. А любимые – благоухают. Взаимное тяготение скрыто в запахах. Как у собак. Просто люди об этом не догадываются.
Марина не могла целоваться с директором. Ее мутило.
Потом возник вдовец. Познакомились в очереди за картошкой. Вдовец с ребенком – мальчик, Сашин ровесник. Не старый, лет сорока пяти. Приличный. Марина стала присматриваться: жилплощадь, зарплата… Но однажды вдовец произнес такую фразу:
– Ты своего сына отдай матери. А Снежана пусть останется с нами. У нас будет двое детей – твоя девочка и мой сын. Поровну.
Когда смысл сказанного дошел до Марины, а дошел он быстро, в течение минуты, вдовец перестал существовать. То есть физически он еще стоял посреди комнаты, но для того, чтобы дойти до порога, одеться и выйти за дверь, ему понадобилось три минуты. После чего он исчез из ее жизни и из ее памяти.
Саше к тому времени было двенадцать лет. Длинненький, с крупными коленками на тонких ногах, как олененок. Он везде ходил следом за матерью, носил тяжелые сумки, помогал, как настоящий мужчина. Марина советовалась с Сашей по части прически и макияжа. И он давал совет типа: «Не крась губы фиолетовой помадой, ты в ней как утопленница…» Марина стирала с губ модный в те времена фиолетовый цвет, заменяла на нежно-розовый. И действительно становилась моложе и естественнее.
Марина любила сына до судорог, хотя видела его недостатки: ленивый, безынициативный… Но при чем здесь достоинства и недостатки, когда речь идет о собственных детях. Недостатки Марина тут же превращала в достоинства. Ленивый, но зато не нахальный. Скромный. А эти «не ленивые» прут, как носороги, попирая все человеческие ценности.
Когда за вдовцом хлопнула дверь, Марина заплакала. Но слезы были светлые и крепкие. Она поняла, что ей ничего не светит по части любви и надо жить ради детей и ставить их на крыло.
Снежана пошла в первый класс, и Марина вернулась в школу. Снежана училась хорошо, хватала на лету. Было ясно, что девочка неординарная. И другие замечали.
Марина уже ничего не ждала для себя лично, и в этот момент судьба сделала ей царский подарок. Этот подарок назывался Рустам.
Она сидела дома, проверяла тетради, когда зазвонил телефон. Марина сняла трубку и отозвалась:
– Попросите, пожалуйста, Джамала, – сказал приятный мужской голос.
– Вы не туда попали, – вежливо ответила Марина и положила трубку.
Сосредоточилась на проверке тетрадей, но снова зазвонил звонок и тот же голос попросил:
– Позовите, пожалуйста, Джамала…
– Я вам уже сказала: вы не туда попали. – Марина положила трубку.
Прошло пять секунд. Звонок.
– Нет тут никаких Джамалов, – с легким раздражением отчитала Марина. – Вы какой номер набираете?
– Ну вот так и набирайте, – велела Марина.
– Извините, – отозвался приятный баритон.
Марина положила трубку, но уже не могла сосредоточиться на работе. Ей казалось, он снова позвонит. И он позвонил.
– Алё! – гавкнула Марина.
В трубке молчали. Несчастный обладатель баритона уже не решался позвать Джамала.
– Это вы? – проверила Марина.
– Это я, – честно отозвался баритон.
– На телефонной станции неправильно соединяют, – предположила Марина.
– А что же делать?
– Дайте мне телефон вашего Джамала, я его наберу и скажу, чтобы он вам позвонил. Как вас зовут?
– Рустам.
– Он вас знает?
– Ну да. Я его родной брат.
– Хорошо. Я скажу, чтобы Джамал вам позвонил. Какой телефон?
– Да нет. Зачем мне ваш? Джамала телефон.
Рустам продиктовал. Марина записала и положила трубку.
– Позвоните, пожалуйста, своему брату Рустаму, – официально проговорила Марина. – Он не может до вас дозвониться.
– А вы кто? – спросил Джамал.
– Телефонистка.
Марина положила трубку. Сосредоточилась на работе. Она проверила четыре тетради, когда снова раздался звонок.
– Большое спасибо, – сказал Рустам. – Все в порядке.
– Ну хорошо…
– А как вас зовут? – спросил вдруг Рустам.
– А зачем вам? – не поняла Марина.
– Ну… Я к вам привык. У вас такой красивый голос.
Марина усмехнулась.
– А давайте увидимся, в кино сходим, – предложил Рустам.
– А как вы меня узнаете?
– А вы возьмите в руки газету.
Баритон был не опасный и очень нежный. А в самом деле, почему бы и не сходить в кино…
– А сколько вам лет? – спросила Марина.
– Двадцать шесть. Много.
Марина огорчилась. Ей было тридцать два. На шесть лет старше.
Но в конце концов не замуж же выходить. А в кино можно сбегать и с разницей в шесть лет.
– Значит, так, – распорядилась Марина. – На мне будет белый шарфик в черный горох. Если я вам не понравлюсь, пройдите мимо.
– Вы мне уже нравитесь, – простодушно сознался Рустам.
Молодой наивный мальчик. Это тебе не вдовец с копотью жизненного опыта.
Марина оставила Снежку на Сашу. Показала, чем кормить и во сколько. А сама нарядилась, надушилась духами «Белая сирень» и отправилась к кинотеатру.
Марина стояла полчаса и поняла, что Рустам не придет. Вернее, он был, но прошел мимо. Зачем ему нужна русская тетка с двумя детьми… Про детей он, конечно, не знал, но узнал бы. Марина вздохнула и пошла к автобусной остановке, чтобы вернуться домой. Она уже сделала десять шагов, когда перед ней внезапно, как из-под земли, возник Омар Шариф в натуральную величину. Белые зубы, белая рубаха, русая голова. Русый азербайджанец. Такое тоже бывает. Он схватил Марину за руку и сказал, задыхаясь:
– Меня Джамал задержал. Приехал в последнюю минуту.
– А вы бы сказали, что спешите…
– Не могу. Старший брат.
Значит, брата нельзя напрягать, а Марину можно. Мусульманская семейная клановость имела свои достоинства и недостатки, как два конца одной палки.
Марине стало ясно, что эта встреча ничего не даст. Рустам – законченный красавец. Зачем она ему? Даже смешно. Жаль? Ничуть. Она ничего не приобретала, но и не теряла. Еще не вечер, и жизнь впереди. Не этот, так другой. А можно – ни того ни другого. Мужчина нужен для продолжения рода. А дети – уже есть. Программа выполнена.
– На журнал опоздали, – сказал Рустам. – Но ничего…
Он взял Марину за руку, будто знал давно, и они побежали. И белый шарфик в черный горох развевался на ветру.
Журнал уже шел, но их пустили. Они прошли на свои места и сели рядом.
Зерно сыпалось в закрома страны, узбеки собирали хлопок, и он тоже сыпался, как вата. Марина преувеличенно напряженно смотрела на экран, а Рустам – она это видела боковым зрением – смотрел на нее. Присматривался. Примеривался.
Рустам был хороший мальчик из хорошей азербайджанской семьи. Его мать – актриса ведущего бакинского театра – хотела для него хорошую девочку из хорошей азербайджанской семьи, не актрису, не дай бог… Такая девочка все не находилась. Непростое это дело – правильно выбрать подругу жизни, мать будущих детей.
Рустам в темном зале обсматривал русскую молодую женщину, и она нравилась ему все больше. Во всем мягкость: в овале лица, в льняных волосах, во взгляде голубых глаз. У азербайджанских девушек не бывает такой голубизны и такой льняной мягкости.
Когда фильм кончился, Рустам был влюблен окончательно и готов к любой авантюре.
Авантюра затянулась на долгие годы.
«Какое счастье, что Володька меня бросил, – думала Марина. – Иначе я не узнала бы, что бывает такое…»
Рустам работал в правоохранительных органах, в чине капитана. Его отец и брат тоже трудились на этой ниве. Отец – генерал, Джамал – полковник. Может быть, они сами себе давали звания…
Рустам приходил на работу, окидывал взором стены кабинета и звонил Марине в школу. Она уже ждала его звонка и сдергивала трубку.
– Позовите, пожалуйста, Джамала… – произносил Рустам.
Марина радостно хохотала, звенела как колокольчик. Рустам слушал ее счастливый звон, в нем все резонировало и отзывалось. Рустам шептал Марине в ухо такие вещи, о которых принято молчать. Марина в ужасе шила глазами по сторонам – не слышит ли кто? Нет. Никто не слышал и даже не догадывался.
Марина обмирала от слов. Пульс начинал стучать в самых неожиданных местах – в горле, например, в губах и много ниже.
– Спасибо. Вы очень любезны, – сухо проговаривала Марина, чтобы ввести учительскую в заблуждение. Пусть думают, что она разговаривает по делу. Но любовь – разве это не дело? Это самое главное изо всех дел, какие существуют в жизни человека.
Звенел звонок. Марина брала журнал и шла на урок. Она двигалась как лунатик, глядя в никуда и туманно улыбаясь.
Рустам хватал плащ, выбегал на улицу, запрыгивал в троллейбус. Через двадцать минут он оказывался возле школы. Садился на скамейку и поднимал лицо, наводил взгляд на уровень второго этажа.
Марина подходила к окну. Видела Рустама и наводила свой взгляд на уровень его глаз. Их взгляды пересекались, и по ним текло электричество большой мощности. И если в это электрическое поле попадал комар или жук – падал замертво.
Марина не могла вести урок. А выйти из класса она тоже не могла. Директору бы это не понравилось. Марина давала невинным детям самостоятельную работу, например нарисовать птицу. Или – написать сочинение: как я провел лето. И снова возвращалась к окну. И замирала. И жуки падали замертво, попадая в силовое поле их любви.
Вечерами Рустам учил со Снежаной уроки, играл с Сашей в шахматы. Он был практически мужем и отцом. Дети его любили, особенно Снежка. Она не помнила родного отца. Это место в ее душе занял Рустам. Многие говорили, что они похожи: Снежка и Рустам. И действительно, что-то было.
Иногда ходили в гости. Но это был круг Марины. В свой круг Рустам ее не вводил. Марина имела статус любовницы, а в Азербайджане этот статус не престижен, мягко говоря. Но что они понимают? Ни у кого и никогда не было такой близости. Марина и Рустам вместе ели, вместе спали, вместе думали. И не было такой силы, которая могла бы их растащить по разным пространствам.
Умер Павел – старший брат Марины. Тот самый, который избил Володьку. Болезнь называлась длинно и мудрено: лимфогранулематоз. Заболевание крови. И от чего это бывает?
Марина пошла в больницу брать справку, удостоверяющую смерть. Ей выдали его вещички: пиджак, брючата и часы. Часы еще шли. Марина заплакала. Рустам стоял рядом и страдал. Павла он не знал, но горе любимой видел впервые, и его сердце рвалось на части.
Любой мужчина вам подтвердит, что
мужская верность еще как существует. И даже на практике: «Вон, дед Степан со своей Глафирой Петровной уже 50 лет вместе!» Конечно, если дед Степан все 50 лет не покидал родную деревню и родную Глафиру Петровну, то ему, конечно, проще соблюдать
верность
. Но не только в глухой деревне у женатого человека крайне мало времени и возможностей для измен.
Перенесемся в город, который мы и так особо не покидали. Казалось бы, сколько соблазнов! Ведь только по пути на работу в метро среднестатистический муж вполне может положить глаз даже не на одну, а на две дюжины симпатичных женщин.
Кошмар? Нет. Во-первых, мужчина любит глазами - это известно и это нормально. И пока он любит других женщин только глазами, вам беспокоиться не о чем. Все мы охотно наслаждаемся чем-то красивым, если оно попадается нам на глаза. Море, закат, букет роз… Просто красивый бюст или стройные женские ноги привлекают мужчину больше, чем вас – море с закатом. Но это совсем не значит, что он немедленно хочет этим всем завладеть.
Во-первых, с таким количеством женщин ему не справиться, не прокормить и даже не разместить, не говоря уже о прочих мужских обязанностях. Во-вторых, у него уже одна есть – та самая, которая постоянно сомневается в его верности. А если его будут пилить еще две-три, жизнь станет адом. И вообще, риск случайного знакомства на улице можете считать минимальным, потому что всем некогда, все спешат. И еще потому, что при таком разнообразии выбора толком выбрать нельзя ничего.
Про служебные романы слышали все, многие наблюдали. Там обычно редко все заканчивается хорошо. Если роман происходит в трудовом коллективе, то коллектив будет постоянно шушукаться и хихикать. Но это не так страшно. Страшно, когда отношения кончатся, но эти люди все равно будут вынуждены видеть друг друга каждый день в офисе. Вот это настоящая пытка. Многие не выдерживают и увольняются, а более
Есть мнение, что чаще всего мужчины изменяют женам в командировках . И что командировки даже придуманы специально для этого. Но как тогда быть с вечным анекдотичным началом «муж возвращается из …»? Ведь там всегда именно муж внезапно появляется, а жена как раз занята тем, что прячет любовника в шкаф. Можно, конечно, предположить, что и муж в командировке не терял времени даром. Да? Не совсем. Если он поехал с коллегами, это на 120 процентов значит, что все свободное время они там будут гулять. В смысле употреблять и, как правило, с принимающей стороной.
Да, конечно, это может происходить в сауне и даже с приглашенными гостьями. Но главное там, к вашему счастью, не они, а кто в итоге всего останется на ногах. После этого изматывающего соревнования вероятность измены падает до нуля. Особенно, если командировка длится дня три или больше. Ну, и если он поехал один, тут вам и вовсе беспокоиться не о чем. Ну, представьте: один, в чужом городе, на чужом металлургическом комбинате... Никого не знает, всего боится. Даже, если среди ночи в его номере и зазвонит телефон с предложением разных услуг, наш командировочный даже слушать не станет. Сразу вообразит, что его обманут, ограбят, убьют или заразят чем-нибудь страшным.
Остается последний шанс для потери верности – . Классика жанра. Тут, конечно, помимо солнца и моря есть свои подводные камни. Впрочем, об этом я расскажу вам в следующий раз, а пока постарайтесь об этом не думать.
психолог
Измена
– это серьезная тема, за этим словом иногда стоят подлинные драмы и трагедии. Думаю, что имеет смысл начинать не с физиологии. Очень часто под изменой понимают физическую. Но это равносильно утверждению, что физическое выше, чем духовное. История человечества доказывает обратное.
Поэтому нужно начинать с более высокого – ценностей, которые связывают пару. Физическая измена является уже следствием того, что в отношениях наступил кризис, который привел к тому, что выходит наружу и становится явным, как все тайное со временем.
Существует много семей, которые испытывают радость общения и каждодневного проживания с единственным человеком! Она компенсирует многие потери. Любую неудовлетворенность, неполучение удовольствия... Когда человек понимает, что семья – это его продолжение, и в ней он может самореализоваться по-настоящему, ни о какой измене речи не возникает.
Казалось бы, верность – понятие не настолько растяжимое (в отличие от улыбки), чтобы его по-разному трактовать. Ты либо верен, либо нет – никаких полутонов и двойных смыслов.
Однако, как выяснили психологи, верность глазами мужчины выглядит иначе, чем в женском варианте . В чем отличия?
В самом широком, общепринятом смысле слова, быть верным – значит, не изменять. А вот дальнейшее рассуждение может далеко завести: а что вообще считается изменой?
Женщина думает больше о чувственной стороне вопроса. Дама проницательно видит потенциальную опасность там, где ее вроде бы нет. Она , когда супруг лишь смотрит на упругие формы прохожих дам.
Она раздражается, когда он нежными словами вспоминает свою «просто старую подругу». Ей будет больно от мысли, что муж может думать о ком-то еще, мечтать о соседке, ностальгировать о бывшей.
Если вникать глубже, увидим: даму волнует сама возможность связи с другой женщиной (как физической, так и чувственной). Ей не так важно, было уже что-то или еще только планируется – эмоциональная измена уже произошла.
Мужчина больше озабочен физиологической стороной, попросту говоря – сексом. Ведь дама сердца в какой-то мере ему принадлежит. И он, как весьма дотошный и суровый хозяин, будет возмущен, что его собственностью кто-то попользовался без спроса.
Женщина, конечно, не вещь и не движимое имущество, но здесь эволюция бессильна. Мужчины ревностно относятся ко всему, чем обладают.
Мужа волнует совершенное действие, ставшее фактом . Супруг так и спросит жену: «У вас было или не было? Говори!». И ответ решает все.
Если сравнивать понимание верности у мужчин и женщин, то придем к выводу: парень скорее простит девушке платоническую связь, чем секс (думала, мечтала, переписывалась, но в постель не ложилась).
Дама же способна забыть про измену мужа, если это был просто секс, и никаких чувств, кроме страсти. А вот длительный роман, основанный на переписке и родстве душ, ранит ее куда сильнее.
Ученые давно уверяют нас, что сильный пол настолько полигамен от природы, что не может себя контролировать.
Сам-то он, может, и не проявит инициативу, но стоит ему оказаться на вечеринке без жены, выпить лишнего и пасть жертвой коварной обольстительницы – пиши пропало.
Поэтому так велик процент мужчин, не отрицающих возможность физической измены (целых 70%).
Сами джентльмены уверены, что разок-другой – можно, и неверностью это назвать нельзя (лишь бы супруга не узнала). Ведь семья для них остается на первом плане.
Тут мы видим знаменитое противоречие: парни полагают, что так называемый «просто секс» (случайный, без чувств и долгоиграющих планов) не мешает им оставаться верными своим женам – любить их, защищать, уважать.
Однако, узнав, что у их женщин тоже был «просто секс», прощать не спешат.
Супруг моей знакомой очень точно сформулировал главное правило супружеской верности, которого придерживаются все джентльмены: «Мужу можно все, только осторожно. Жене – ничего».
При этом семья для них остается важнейшей ценностью. А возможный адюльтер происходит как будто в параллельном мире и никак ее не касаются.
Леди, с присущей ей хитростью и мудростью, легко смогла бы прикрыть свой поход налево. Если бы ей хотелось туда ходить. И в этом главное различие: женщине важна психологическая, эмоциональная связь с кандидатом в любовники.
Просто так, за красивые бедра и орлиный взгляд, ляжет в постель лишь весьма опытная в этих вопросах дама. Остальным же хочется романтики, конфет и букетов.
Поэтому приходится либо отказываться от измен вовсе, либо рисковать, заводить долгоиграющий роман и жить двойной жизнью.
Для женщины собственная неверность – очень серьезный и не раз обдуманный шаг, способный разрушить семью. Она может пойти на измену, руководствуясь самыми неожиданными мотивами – желанием отомстить, от злости на мужа или от бытовой скуки.
Влюбившись в бойфренда на стороне, женщина может навсегда уйти из семьи. А вот мужчины никогда не бросают жен ради случайных любовниц.
писательница и эксперт по отношениям
Извечная и болезненная тема мужских является излюбленной у застольных философов, но, правда, к консенсусу, по обыкновению, никто так и не приходит. На сей счет у каждого всегда найдется в арсенале весомый аргумент, пара эмоциональных па из жизни знакомых или даже личного опыта, а потому прийти к единому заключению просто невозможно. Куда проще об изменах говорить в духе «от противного» и развенчивать ошибочные мифы, которые принимаются за гарантию мужской верности.
Волков бояться – в лес не ходить, но мы-то шагаем, пуганные клещами, роем комаров да гадюками, если нам реально нужно черники отведать или грибов собрать. Коли чего-то боишься, нужно просто найти средство успокоения совести или защиту для конспирации. Флакона вонючего спрея, который отпугнет всех на свете, и правильной одежды будет вполне достаточно, чтобы избежать последствий. Вот и страх потерять женщину никогда не давил на мужчину настолько сильно, чтобы это стало гарантированным залогом его верности. А потому, если мысль шальная в голову залетела, но страшно потерять то, что имеешь, просто придумай, как скрыть, и лучше конспирируйся. Делов-то!
Так считают многие женщины, что, дескать, у товарища ума должно хватить, чтобы на карту не ставить счастье собственных детей. В противном случае бедные малыши будут осознавать, кто стал причиной разрушения семьи, и горе-любовник себе этого простить не сможет. Чушь! Для мужчин дети и секс – диаметрально разные вещи, которые легко могут независимо друг от друга существовать. Да и причины его измен могут быть абсолютно разные: от разгорания страсти на стороне до банальной и пресной ситуации, которая не вовремя «подвернулась». А потому дети тут совершенно ни при чем.
Качественный и регулярный никогда не был гарантией мужской верности, ведь, помимо него, на стороне, бывает, вспыхивают нешуточные страсти или, наоборот, нежные неожиданные привязанности к какой-нибудь барышне. Она может так ярко на простынях и не блистать и, казалось бы, конкуренцию даже потенциально составить не могла по всем характеристикам, но так случилось, что мужчину к ней приклеило магнитом. Да и зачастую желание разнообразия и полет мужской фантазии могут легко перекрыть все плюсы от самого фантастического секса.
Ноги от ушей, смуглый загар и высокая грудь традиционно цепляют мужчин, как котов на сметану, но, к сожалению, никаких гарантий верности не дают. Во-первых, наша страна – это настоящая сокровищница алмазов по женской части, а современная медицина умеет огранить эти самородки до бриллиантов, прекрасных в своем совершенстве. Вот и мужчины, западающие исключительно на внешность, так же легко и быстро пресыщаются и переключаются на иные женские прелести – благо, сейчас такого добра навалом. С другой стороны, существует и совершенно необъяснимый коллапс, когда любовница мужчины оказывается в разы страшнее жены. Видать, это все происки пресловутой женской харизмы, не иначе.
Жили не тужили, пока у него не обнаружились странные эротические фантазии в виде «а давай кого-нибудь позовем» или иных сексуальных коллабораций. И вот барышня стоит перед выбором: уступить и «сохранить» брак, потому как «лучше со мной, чем где-то без меня», или «дуй ко всем чертям со своими мыслями!». И зачастую многие выбирают именно первый вариант, считая, что короткий поводок удержит неудержимого. Не тут-то было! Воплощение сомнительных и неприятных для женщины эротических фантазий вызывает еще больший аппетит у подобных мужчин, а желание новизны в постели в скором времени превратится в обязательную традицию.
Фыркают некоторые девушки: дескать, он у меня излишне ленив, чтобы изменять, – со мной-то еле справился. Вспоминают встречи и знакомства, где они всегда были инициаторами, и облегченно вздыхают, ведь, чтобы изменить, надо их благоверному прежде свой павлиний хвост раскрыть да побегать вокруг. Но практика «невероятных» измен доказала, что один и тот же мужчина с разными женщинами тоже бывает совершенно разным. И часто безынициативные ленивцы загораются и бьют фонтаном энергии с новой знакомой, а потому и лень совсем не может стать гарантией верности мужчины.
Вот это, пожалуй, самый неприятный из всех стереотипов, гласящий, что если мужчина женщину любит, то никогда не станет ей изменять. Путь любви может быть извилистым и тернистым, напичканным моментами непониманий, притирок и ссор, которые и становятся благотворной почвой для измен. Да, оступившиеся кусают себе потом не только локти, но измены в любящих парах бывали, бывают и будут. Естественно, что так происходит далеко не у всех, но при этом и голословно утверждать, что коли изменил – значит, и не любил вовсе, тоже не стоит.
Одним словом, это жизнь, на которую все смотрят под разным углом. Пожалуй, единственным залогом верности в отношениях становятся только собственные непреложные принципы человека, которым он, собственно, и хранит верность. Например, часто встречаются мужчины, которые не допускают даже мысли о левом береге, хотя и любви в их браке уже давно кот наплакал, а ссоры идут бесконечной чередой. По факту такие товарищи скорее быстро разведутся и начнут новые отношения, чем обернутся в сторону леса. Но узнать сей факт заранее и гарантировать мужскую верность в браке никак нельзя. Все может быть.